Необъятный мир: Как животные ощущают скрытую от нас реальность

Теперь Маршалл считает, что раки-богомолы различают цвета по-своему, не так, как все остальные. Вместо того чтобы искать разницу между миллионами оттенков, глаз рака-богомола делает, по сути, прямо противоположное, сводя все эти полутона в спектр из 12 основных цветов, как в детской книжке-раскраске. Любой оттенок красного возбуждает нижний фоторецептор в третьем ряду. Все оттенки фиолетового возбуждают верхний рецептор в первом. Сетчатка не противопоставляет сигналы от этих 12 рецепторов по принципу оппонентности, а посылает их мозгу как есть. Мозг же на основе этих сочетаний узнает определенный цвет, как если бы видимый спектр был штрихкодом, а средний пояс глаза – магазинным сканером для его считывания. Упрощенно это можно представить так: если срабатывают рецепторы 1, 6, 7 и 11, мозг распознает эти сигналы как добычу, и рак-богомол атакует. Если срабатывают рецепторы 3, 4, 8 и 9, есть вероятность, что это брачный партнер, и тогда… ну, это все-таки ротоногие, так что «ухаживание проходит очень осторожно», говорит Маршалл. Не исключено, что у рака-богомола в принципе нет понятия о цвете.

Все это, впрочем, пока лишь предположения, пусть и обоснованные. Никто из исследователей ротоногих, с которыми я беседовал, не берется утверждать наверняка, что именно видит рак-богомол. Вполне возможно, что для разных задач он использует разные виды цветового зрения. Для распознавания пищи, как в эксперименте Тоен, вполне достаточно справочной таблицы из 12 цветов, а вот чтобы опознавать себе подобных, может использоваться более традиционная система, различающая схожие цвета. Как-никак многие ротоногие окрашены очень колоритно и при встрече демонстрируют свою раскраску друг другу. «Возможно, в поиске партнера полутона и вправду важны, – говорит Кронин, – однако проверить это экспериментально очень трудно».

Изучать поведение животных всегда непросто, но исследование поведения раков-богомолов граничит с мазохизмом. В лаборатории Маршалла Эми Стритс в рамках нового эксперимента пытается научить павлиньих раков-богомолов атаковать пластиковые хомутики определенных цветов. Но когда она демонстрирует мне этот процесс, испытуемые раз за разом выбирают неправильно. В какой-то момент один из раков-богомолов бьет в стенку аквариума. Другой лупит в пустоту (точнее, в воду). Я интересуюсь у Стритс, трудно ли их обучать. Она качает головой: «Не то слово». Пищевое вознаграждение не работает, потому что есть им нужно не очень часто. Интерес они теряют в два счета, поэтому тестировать их можно лишь раз в день.

– Богом клянусь, они понимают, чего от них хотят, но издеваются и делают все мне назло! – уверяет Стритс.

– Вам нравится ими заниматься или они вас бесят?

– Когда как, – сознается она. – Поначалу ты на седьмом небе – обалдеть, я изучаю ротоногих! Это же мечта, модная тема. Но стоит с ними поработать, и вот ты уже сидишь и думаешь: «Как же меня угораздило».

Но мы, как и Стритс, все-таки повозимся еще с ротоногими, потому что их глаз скрывает в себе гораздо больше, чем можно разглядеть невооруженным… – ну, вы поняли. Собственно, их глаза оказались настолько необычными, настолько сложными, настолько непостижимыми, что к их исследованию подключается все больше ученых в разных странах мира. Николас Робертс и Мартин Хау, работающие в английском Бристоле, ведут меня в помещение, где содержатся такие же, как у Стритс, павлиньи раки-богомолы – восемь экземпляров, каждый в отдельном аквариуме, чтобы не поубивали друг друга. Аквариумы размещены на уровне моих глаз, поэтому, чтобы увидеть, насколько любознательны их обитатели, даже нагибаться не приходится. Наше приближение явно не остается незамеченным, и несколько раков-богомолов смотрят прямо на нас. Я прижимаю палец к одному из аквариумов, и к нему подплывает рак-богомол по имени Найджел. Я веду пальцем по стеклу, Найджел следует за ним. Кажется, будто я таскаю его на поводке.

Глаза Найджела постоянно поворачиваются во всех мыслимых направлениях^{265}. Вверх, вниз, вправо, влево, по часовой стрелке и против^[92]. При этом почти всегда не синхронно и в разные стороны. В некоторых экспериментах Робертс снимает раков-богомолов на камеру сверху, пока они смотрят на экран. «И они частенько одним глазом выполняют задание, а второй направляют вверх, на камеру», – рассказывает он. Как я уже упоминал в предыдущей главе, мы привыкли считать подвижный взгляд признаком активного ума. Однако мозг у рака-богомола крошечный и маломощный. Гипермобильность их глаз вовсе не означает пытливого сознания, но подсказать, что и как эти глаза видят, она способна.