Необъявленная война (СИ)

Гермиона и сама не понимала, почему так нуждается в близости. Жизненно нуждается. До боли. До скручивающей внутренности потребности ощутить воссоединение каждой клеточкой тела.

— Ты совсем рехнулась, Грейнджер... — Драко рухнул прямо в сугроб и уже стягивал с нее трусики, не замечая ни холода, ни влаги, пропитывающих одежду. — Не смей плакать, когда ты со мной.

— Молчи... Просто молчи... К черту всё!

Гермиона села на Драко сверху, отпихивая ремень и лишнюю ткань в сторону, обхватила рукой член и опустилась на него. Резко. С полукриком прямо в прижатые губы:

— Я такая дура!.. Без тебя всё не так...

Драко не давал говорить — корить себя, анализировать, он затыкал рот поцелуем, кусал приоткрытые губы и насаживал Гермиону на себя без ощущения реальности. Толчок за толчком. Ближе и ближе к разрядке. Сквозь жар в крови, сквозь затуманенный удовольствием разум, сквозь горячее дыхание на коже.

Гермиона дышала урывками, со стоном. Она уже не плакала, но глаза все еще блестели от слез. И наслаждения.

Потому что всё, как прежде. Драко рядом. С ней. В ней. В сердце...

— Я... — он пытался остановить еще один всплеск эмоций и собственный оргазм. Не вышло. — Люблю... — и финальный толчок, — ...тебя.

"Чёрт..."

Всё произошло так неожиданно. Всё случилось так... естественно.

Драко уперся лбом в блузку Гермионы, растворяясь в необъяснимых мгновениях счастья, ощущая, как хрупкие ладони гладят по волосам, губы целуют их. И услышал тихий шепот:

— Я тоже... Всегда.

— Ночью. Ты повторишь это ночью. Каждую ночь!

Он поднялся на ослабших ногах вслед за Гермионой. Она улыбнулась в ответ и потянулась за волшебной палочкой.

Оба просто хотели чувствовать друг друга рядом, слышать и верить, что эти мгновения продлятся как можно дольше.

Глава 23. Последнее испытание

Спустя три дня Малфой спокойно отдыхал на коленях у Грейнджер, лежа на маленьком диване в небольшой квартире на окраине Хогсмида.

Гермиона молча ерошила белоснежные волосы и наслаждалась мгновениями самой обычной человеческой близости.

— Хочу тебе сказать, — протянул Драко, — что той ночью, в спальне, ты вела себя просто... из рук вон! Будь эта какая-нибудь другая девушка, я бы выгнал ее еще раньше.

— Я знала, что ты меня непременно выставишь! Ты еще долго продержался!

— Тогда зачем ты устроила этот фарс?

— Старалась разозлить, как могла. Злость мешает контролировать эмоции и поступки, а подобного ты ожидал от меня меньше всего. Да, это было рискованно, но в любви как на войне... сам знаешь! Я должна была заставить тебя либо признаться, либо выставить меня за дверь, но прежде назначить встречу в другом месте. Чтобы не перебудить всех и расставить все точки над «и».

— Знаешь, интриганка, ты бесила меня!

— Но всё получилось, не так ли?

— Да, но это твое поведение очень осложнило мне задачу потом, когда Астория подстерегла меня в ванной. Я думал, ты опять меня провоцируешь, но ей оказалось, и правда, далеко до тебя. К тому же, она выдала себя раньше, чем я сорвался.

— Даже не буду спрашивать, что Гринграсс от тебя хотела, и как далеко всё зашло.

— Не было ничего, и не могло быть. Никакие оборотные зелья не превратят ее в мою Гермиону.

Драко поднял голову с колен, присел рядом и невинно поцеловал ее в губы.

— Может, теперь расскажешь, что произошло, пока меня не было. Только без сальных подробностей, — он рассмеялся.

С момента, когда Гермиона догадалась, что это был Блейз, она довольно подробно пересказала ему их диалог.

— Ты опасна, как фурия, — с изумлением произнес в конце Драко. — Это ж надо было заколдовать их одежду! В трансфигурации они не сильны. Даже не представляю, как и в чем они выбрались оттуда.

— Да, я такая! Бойся меня, Малфой, ибо в гневе я страшна!

— Тогда мне, наверно, не стоит злить тебя лишний раз! — Драко опять рассмеялся и посерьезнел: — Ты что-то говорила про яд, Гермиона...

— Ты хочешь об этом поговорить? Сейчас?..

— Да, пока я не стал нагло к тебе приставать.

— Ну, я бы не отказалась лишний раз сказать тебе «нет», — мечтательно выдала Гермиона, и в ее голосе промелькнул явный намек.

— Так... Давай без твоих соблазнительных «нет», — Драко мог быть и ласков, и настойчив.

— Я прочитала очень много о ядах. Они как паразиты. Ведут себя будто преступники: хитрят, изворачиваются, прячутся, однако способны испытывать страх и боль. Яд можно ранить, но сложно убить, особенно, если он начинает действовать.

Гермиона увидела, как изменился в лице Драко, но не замолчала:

— Я знаю, почему ты потерял сознание в первый раз. Ты глубоко ранил его, лишил некоторой силы. Что-то безумно напугало яд, он почувствовал, что его существование под угрозой. Или же рана была столь значительна, что ваш симбиоз сказался и на тебе. А, может, всё вместе.

— Но ведь в следующий раз этого не произошло. И почему ты пугаешь яд, ты же маглорожденная?

— Вот этого я пока не понимаю. Возможно, ответ прямо перед глазами, только я его не вижу. Когда я попыталась проникнуть в твою голову, он снова почувствовал угрозу, и ты отключился. Он не столь силен, как раньше, поэтому ты легче справился с ним.