Необязательная страна

Однажды летом 2010 года после систематического блокирования Белым домом всех попыток включить в повестку дня встреч Совета национальной безопасности с участием президента вопрос о переговорах по примирению с Талибаном и серьезной региональной дипломатии (которая должна была бы включать и Иран) Клинтон передала Обаме материал, подготовленный отделом СПАП по данной теме. Она отдала ему этот документ и, объясняя его содержание, сказала: «Г-н президент, я бы хотела получить ваше «добро» на это». Обама кивнул в знак согласия и этим ограничился. И тут же один сотрудник Белого дома, вначале несколько сбитый с толку поведением Клинтон, нашел возможность загубить документ в излюбленной для Вашингтона манере: осудив его на медленную смерть на бесконечных совещаниях в разных комитетах. Через несколько недель после вручения Клинтон документа Обаме мне надо бы участвовать в организованном Белым домом межведомственном совещании, на котором, к моему удивлению, планировалось пересмотреть данный документ, хотя президент в свое время благосклонно прореагировал на него. Помню, как я рассказывал Клинтон об этом совещании. Она покачала головой и воскликнула: «Невероятно!»

Клинтон была в хороших отношениях с Обамой, но это не означало, что государственному департаменту было легко сотрудничать с Белым домом. По крайней мере, по Афганистану и Пакистану госдепартамент должен был изо всех сил всеми имеющимися средствами бороться только для того, чтобы быть услышанным. Если бы не стойкость Клинтон и то уважение, которое она к себе вызывала, у государственного департамента не было бы вообще никакого влияния на формирование политики. Белый дом взял в свои руки большую часть регионов, по которым формировалась та или иная линия: политика в отношении Ирана и арабо-израильской проблемы, например, по всем аспектам формировалась Белым домом. Программа «Аф-Пак» была редким исключением, и все благодаря быстрому решению Холбрука относительно создания отдела СПАП в феврале 2009 года, еще до того как Белый дом приступил к полноценной работе.

Белый дом сопротивлялся утрате контроля над «Аф-Пак» и передаче программы в ведение госдепартамента. Он отчаянно боролся за прикрытие отдела СПАП и возврат в свои руки «Аф-Пак». В этом была основная причина того, почему Белый дом объявил войну Холбруку, – он стоял у них на пути и сохранял за госдепартаментом влияние на важный с точки зрения внешней политики район. Но Холбрук не желал отступать. Он не уступал позиции перед Белым домом, и уж, разумеется, не в тех случаях, когда, как он считал: те, кто сражался за контроль по Афганистану, не отличаются уровнем знаний и не соответствуют данной работе.

После смерти Холбрука в декабре 2010 года Клинтон сохранила отдел СПАП, но Белому дому удалось отобрать себе программу «Аф-Пак», частично по той причине, что Пентагону и ЦРУ было разрешено заниматься политикой по Афганистану, из-за чего усилилась напряженность в отношениях с Пакистаном. Клинтон хотела, чтобы Джон Подеста, влиятельный и стойкий приверженец Демократической партии, работавший главой аппарата Белого дома при Билле Клинтоне, стал преемником Холбрука. Однако Подеста был слишком влиятельной (в том числе и на президента) и заметной фигурой, что затруднило бы управление им со стороны Белого дома и сделало бы невозможным изъятие у госдепартамента вопроса формирования политики в отношении Афганистана и Пакистана. Белый дом наложил вето на эту кандидатуру. Борьба за сферы влияния присуща всем администрациям, но Белый дом при Обаме особенно ненасытен.

Добавьте к этому головную боль после проведенной избирательной кампании. Ближний круг Обамы, ветераны его избирательной кампании с подозрением относились к Клинтон. И даже после того, как она доказала, что умеет работать в команде, их волновала ее популярность и рейтинги одобрения – они опасались, что Клинтон может затмить президента.

Адмирал Майк Маллен, председатель Объединенного комитета начальников штабов до весны 2012 года, говорил мне: «Она (Клинтон) проделала большую работу по продвижению своей программы, но получила невероятно малую поддержку со стороны Белого дома. Они хотят взять под свой контроль все». У государственного департамента было мало побед, и все они доставались большим трудом. В утешение можно только сказать, что его рекомендации по примирению с Талибаном, или региональной дипломатии, направленной на прекращение афганской войны, в конечном счете стали официальной политикой. Но лишь после того, как у Белого дома кончились все варианты действий.