Необходимая оборона и иные обстоятельства, исключающие преступность деяния

Дискуссионным в литературе является вопрос о начальном моменте, $ которого лицо может быть признано находящимся в состоянии необходимой обороны. Так, В. Ф. Кириченко считает, что только с момента покушения на преступление возникает право на применение необходимой обороны, а приготовительные действия не могут считаться нападением, так как они не создают непосредственной опасности нарушения правоохранительных интересов[96]. Иное мнение высказывает Н. Н. Паше–Озерский, считая, что необходимая оборона возможна не только против самого преступного деяния, но и против покушения на него, а равно и против приготовления, поскольку таковое, очевидно, угрожает перейти в покушение и далее в оконченное преступление[97].

Не отрицает возможности наличия необходимой обороны на стадии приготовления к преступлению и А. Н. Попов, указывая, однако, что она может быть лишь на так называемой стадии «позднего» приготовления[98].

Представляется, что эта дискуссия, во многом носящая теоретический характер, обусловлена стремлением авторов привязать сложные проблемы необходимой обороны к уголовно–правовому учению о неоконченном преступлении (гл. 6 УК РФ).

Известно, что Пленум Верховного Суда СССР в своем постановлении от 16 августа 1984 г. «О применении судами законодательства, обеспечивающего право на необходимую оборону от общественно опасных посягательств» связывает состояние необходимой обороны не только с самим моментом общественно опасного посягательства, но и с наличием реальной угрозы нападения, т. е. Пленум обозначает один критерий в качестве начального момента состояния необходимой обороны, а именно — наличие реальной угрозы нападения (посягательства).

Таким образом, Пленум не связывает начало возможности необходимой обороны со стадиями развития умышленной преступной деятельности (с приготовлением к преступлению или покушением на преступление), считая, что реальная угроза посягательства может иметь место на любой из них.

Верховный Суд СССР в свое время, рассматривая конкретное дело, указал, что состояние необходимой обороны наступает и в том случае, когда по всем обстоятельствам начало реального осуществления нападения настолько очевидно и неминуемо, что непринятие предупредительных мер ставит в явную, непосредственную и неотвратимую опасность лицо, вынужденное к принятию таких мер. Только в том случае, когда сама опасность нападения является нереальной, не может быть и речи о необходимой обороне[99].

Как указывалось выше, реальность угрозы посягательства, дающей право на правомерную необходимую оборону, должна оцениваться с учетом всех объективных обстоятельств конкретного дела в совокупности (данных о личности угрожающего, месте, времени и обстановке), а также субъективного восприятия их защищающимся. В целом реальность угрозы должна отвечать ряду требований, а именно: 1) по своему характеру — быть равнозначной физическому насилию; 2) по содержанию — быть серьезной; 3) по внешнему выражению — быть непосредственной и не должна оставлять сомнения в осуществлении.

Именно из этих критериев исходит и современная судебная практика при рассмотрении конкретных дел о необходимой обороне. Так, когда М. отказался платить вымогателю, последний заявил, что убьет его. М. обращался в правоохранительные органы, но никаких мер принято не было. Зная, что вымогатель является авторитетом преступного мира города, и опасаясь за свою жизнь, М. для самообороны приобрел пистолет. К М. домой приехали трое неизвестных и потребовали встретиться. Когда М. вышел во двор, где был вымогатель, последний направился навстречу М. со словами «ты покойник» и стал вынимать руку из кармана. Воспринимая его действия как реальную угрозу нападения и опасаясь за свою жизнь, М. произвел выстрел, которым тяжело ранил вымогателя. Президиум Верховного Суда РФ, рассмотрев материалы дела, указал, что средства и методы защиты, предпринятые М., соответствовали характеру угрожающей ему опасности, и в связи с этим признал, что М. находился в состоянии необходимой обороны[100].

Касаясь оценки приготовления к совершению преступления как начального момента наличности общественно опасного посягательства, следует отметить, что далеко не все его формы и виды могут создавать реальную угрозу посягательства для обороняющегося. Так, например, сговор на совершение преступления, подделка документов с целью хищения, изучение обстановки, покупка и подбор ключей для будущего проникновения в жилище с целью хищения и т. д. не создают непосредственной и реальной угрозы посягательства, а поэтому не возникает и право на необходимую оборону.

Вместе с тем в ряде случаев приготовление к совершению тяжкого или особо тяжкого преступления может создавать реальную угрозу посягательства на охраняемые законом интересы (проникновение преступника в жилище с целью убийства, причинения тяжкого вреда здоровью, изнасилования и др.) и, следовательно, возникает право на необходимую оборону.