Необходимо и недостаточно (СИ)

Немудрено, что он начал утешаться наркотиками. Потерял себя в воспоминаниях и горе по любимым, но нашёл в датуре. Билли обычный человек, такой же слабый, как и все мы. Я не осуждаю его, но эта жалость, что сочится по всему телу лишь от беглого взгляда по нему, просто разрушает меня. Как бы я вновь хотел увидеть того счастливого старика за барной стойкой, с задорной улыбкой протягивающего мне пару бутылок в чёрном мешке. Чтобы он восстановил бизнес и вновь занимался любимым делом.

Но ничего не вернуть. Билли теперь местный бродяга-попрошайка, что изрядно надоедает всем вокруг. Жизнь такая несправедливая штука, чёрт бы её побрал.

Тяжело вздохнув, я выставил палочку вперёд, собираясь аппарировать на другую сторону деревни. Я не хотел вновь слушать его мольбы и чувствовать себя бесчувственной тварью, говоря ему очередное «нет».

— Стой, Блейз! — видимо, старик всё же сумел разглядеть меня. — У меня… у меня есть, чем заплатить! Не уходи.

Я сжал палочку в руке до дрожи. Ну откуда у него могли взяться деньги? Почему он хочет потратить их на это?!

Но если это правда, то я смогу выплатить долг, ведь мне не хватает совсем немного.

Скользкий змей, жаждущий лёгкой наживы, и альтруистичный баран, жалеющий старика, сражались внутри меня. Я несколько раз приоткрывал рот, готовясь перенести себя, но постоянно останавливался.

Каким же безжалостным и холодным к людям нужно быть, чтобы хорошо справляться с работой дилера. Я явно не гожусь на эту роль. Сука.

— Пожалуйста, сынок! — взмолился старик, протягивая руки вверх, навстречу мне.

Блять. Я буду гореть в аду.

Аппарировав точно за спину старика, я оглядел его скрюченное исхудавшее тело. Лучше бы он купил себе еды, чем высматривал меня, надеясь купить датур.

— Как ты нашёл меня?

Этот вопрос волновал меня больше всего, ведь если даже он смог меня выследить, то авроры давно бы схватили меня, уложив на землю и упрятав за решётку. Где я мог просчитаться? В следующий раз нужно будет наложить Дезиллюминационные чары для надёжности.

Старик обернулся, растягивая губы в улыбке и явно радуясь, что я не проигнорировал его. Прокашлявшись, он заговорил, указывая пальцем в сторону порядком накренившегося сарая на краю деревни:

— Я живу вот там, — кривой палец заметно дрожал, точно так же как руки Грейнджер сегодня вечером. Чёртовы наркоманы. — Услышал шаги и пошёл за тобой. Здесь редко кто ходит, понимаешь?

— Не особо, — буркнул я, отлепляя подошвы от размокшей земли.

От меня не укрылся взгляд Билли, упёршийся в чемодан в моей руке. Он прекрасно понимал, что там. Надеюсь, старик не забыл, что я не занимаюсь благотворительностью.

— Сколько у тебя есть? — тут же спросил я, заводя чемодан за спину. Голос был пронизан холодом, всё нутро подсказывало, что у этого старика нет денег и я зря трачу время.

Блять, если он действительно начнёт в очередной раз трепать мне мозги, я просто аппарирую отсюда. Этот день и без того был максимально хреновым. И пусть считает меня неблагодарным чёрствым мальчишкой, я уже изрядно наглотался чувства жалости из-за него.

Старик засуетился, что-то выискивая в карманах своей драной куртки. Неужели у него действительно есть деньги?..

— Вот! — воскликнул Билли, протягивая мне нечто переливающееся под светом луны.

Я прищурился, пытаясь разглядеть предмет в дрожащей руке старика. Он так крепко сжимал женское украшение и не отрывал от него взгляда ни на секунду. Словно отдавал мне свою жизнь, а не сплав металла с какими-то камушками.

— Ты знаешь, что я принимаю только деньгами, — устало вздохнул я, даже не собираясь прикасаться к этой безделушке.

Хотя, судя по тому, как переливаются камни, это очень и очень дорогая безделушка. Либо качественная подделка. Не знаю, где он её украл, но в любом случае пусть сам меняет её на деньги, если хочет датур.

— Знаю, — усмехнулся старик, как завороженный глядя на ожерелье в своей трясущейся руке. — Это семейная реликвия, — он замолк на секунду, тяжело сглатывая. — Осталось от жены. Она хотела подарить его внучке на совершеннолетие.

Мерлин, дай мне сил сдержаться. По щекам старика побежали слезы, он всё смотрел и смотрел на ожерелье, словно говорил сам с собой. Что вообще происходит в его голове, если он готов отдать последнее, что осталось от его семьи, за датур?

— Так отдай его каким-нибудь родственникам… не знаю, — замялся я, не в силах бросить его здесь одного с этой реликвией и со слезами на глазах. — Хоть кто-то же должен был остаться из твоей семьи.

— Никого, — пожал плечами Билли, поднимая потухшие глаза на меня. Как же я ненавижу его взгляд, напоминающий мне о том, каким жестоким бывает этот мир.

В горле стоял огромный ком от вида плачущего старика, взирающего на меня с этой паршивой надеждой. На нём были буквально лохмотья, ему нечего было есть, но он протягивал мне дрожащей ссохшейся рукой самое дорогое, что у него осталось.

Чёрт побери. Лучше бы я аппарировал. Не видел этого. Не чувствовал тупую боль чужого человека, пробирающую меня до костей.