Необходимые монстры

– Я намереваюсь истребить их, – сказал Шторм, поглаживая ружьё. – Не время для полумер. По всему судя, с этими субъектами шутить нельзя. Они против естественного порядка, и я предам их смерти.

– Шторм…

– Призрак, не более того, – говорил Шторм. – Необходимо с практической точки зрения, чтобы я присоединился. Понимаете вы это или нет, но вы теряете время.

– Почему?

– Мы направляемся на север. Я делаю вывод, что мы едем следом за ними к острову Козодоя. Сражаться с ними там будет бесконечно труднее, чем рассчитаться сейчас. Даже если вы попадёте на остров, местность там сложная, и есть множество другого рода опасностей вроде неразорвавшихся мин, диких зверей и отшельнических схронов со времён Чистки. – Шторм подался вперёд. – Позвольте мне помочь вам рассчитаться с ними, Мох. Давайте заключим соглашение. Вижу по вашим глазам, что вы хотите сказать «да».

Этот человек просто лучился одержимостью. Мох знал, что у Шторма очень невелик шанс исполнить своё предложение. Он чувствовал силу невидимого прикосновения Элизабет. Шторм в студень обратится ещё до того, как хоть одну пулю выпустит из своего идиотского ружья. Слушая Шторма, Мох понял: вот она, золотая возможность навсегда отделаться от этого назойливого приставалы. Пусть Шторм тычет палкой в осиное гнездо, а Мох с Имоджин смогут использовать это как отвлекающий манёвр, чтобы исчезнуть на острове для поиска Мемории.

– Они направятся к старому паромному причалу, – сказал Шторм. – Это единственная полоска воды вокруг острова, которую хотя бы на словах можно пересечь.

– Никогда о нём не слышал, – признался Мох.

– Сейчас там не так-то много и осталось, волноломы да старые свайные сооружения. Это место отправления парома на Козодой, самая ближняя точка между материком и островом. Воды там коварны, полны скал и обломков, оставшихся от войны, незакреплённых мин, не говоря уж о жутких течениях. Опрометчиво было бы пытаться переправляться там. Но есть там ещё и туннель. В равной мере опасный, если на деле он ещё не обрушился. Спорить готов, что туннель – истинный пункт их назначения. Вам нельзя позволить им перебраться на остров, любым путём. Стоит им оказаться там – они исчезнут. Вы утратите преимущество бутылочного горлышка. Отсюда до паромного причала ведёт всего одна дорога. И мы должны перехватить их на этой дороге.

В этот момент грузовик внезапно остановился, опрокинув Шторма на кипу брезента. В кузов заглянула Имоджин.

– Мы прибыли, – прокричала она, перекрывая рёв работавшего вхолостую двигателя.

Гостиница

– Ну, мне это не нравится, – говорила Имоджин. – И плевать мне на то, что ночью он помог отпугнуть этих козлов. Я ему не верю. Всей этой его дутой ахинее под трубку и ликёрчик. Он выслеживал нас. Это не наводит тебя на мысль, что у него есть возможности? Он неминуемо связан с «Красной миногой». – Она швырнула тяжёлую сумку с одеждой на стол. Выбранный ими номер в гостинице был мал для двоих, пропах уксусом, с которым отмывали окна. Между несколькими сумками, которые они взяли с собой из грузовика, и походным сундуком едва осталось место для прохода. Мох предпочёл бы ночевать в грузовике, но Имоджин после вчерашнего нападения нужна была ванна и настоящая постель.

– Я тоже ему не верю, но только сейчас, когда он тут, разве не лучше держать его на виду? – Мох сел за стол, беспокойно поигрывая ручкой.

– Поверить не могу, что ты хочешь иметь со Штормом хоть какие-то дела. Я годами много раз встречала парней вроде Шторма. Они куда более опасные субъекты, чем откровенные гангстеры. Он – угроза. Это у него на лице написано. Он пошлёт нас ко всем чертям в ту же секунду, как учует в том выгоду.

Мох рассеянно раскрутил корпус ручки. Капсула с чернилами и пружинами выскочила из неё.

– Я не оспариваю ничего из тобой сказанного, – сказал он. – Однако стоит рискнуть. По мне, уж лучше пусть он считает себя с нами заодно, чем плетёт интриги у нас за спиной. И потом, возможно, у него есть сведения, нужные нам. Он уверяет, что знает, как попасть на Козодой. Помнишь, ты как-то сказала, что у Джона имелся чёрный ход? Шторм говорит, что есть туннель. – Он вложил капсулу, снова извлёк её, забросил в корпус ручки пружину, потом вновь вложил капсулу. Две части корпуса ручки теперь не свинчивались вместе как следует.

– И ты ему веришь? – негодовала Имоджин. Она сидела на краешке деревянного кухонного стула, качавшегося на короткой ножке, сложив руки на груди. Одна сторона её лица была исцарапана, оттого что её силой тыкали в землю, руки были покрыты синяками. После нападения она держалась отстранённо. Не стало больше добродушно-весёлой Имоджин из зоопарка. Мох отложил ручку в сторону.

– Я не недооцениваю его жадность.

– Ты сам говорил, что карета где-то рядом. Нам нужно двигаться осмотрительно. Шторм какую-нибудь глупость выкинет. Это сообразить мы и сами способны.

– Ты чего сердишься? – спросил он.

– А ты чего меня одну оставил? – ответила она вопросом на вопрос, меняя тему.

– Что?! – недоумённо воскликнул застигнутый врасплох Мох.