Необходимые жертвы (ЛП)

Я себя так же чувствовала в своем первом походе, продолжала дикая эльфийка. Чужой. У меня не было ничего, когда я пришла к Шеварашу. Безмолвные Убийцы стали моим кланом… со временем ты тоже освоишься. Ты заслужил место среди нас, обнаружив ползучие коробки — то, что должна была обнаружить я. Найрен и Адаир примут тебя рано или поздно. Пендаран уже доверяет тебе, позволив сторожить. Ее мысленный голос хихикнул. Хотя и на безопасном посту. Если бы мы свернули, было бы, наверно, по-другому.

Соррелл, слушая, бдительно следил за туннелем — он решил, что не позволит себе во второй раз ослабить внимание. Акцент Коры напомнил ему одного кентавра, с которым он когда-то повстречался.

Откуда ты? послал он мысль.

Несколько биений сердца было лишь молчание, потом: Из Леса Сатиров.

Соррелл хорошо знал этот лес. Чондальский Лес, как его называли люди, находился к югу от Аррабара, города, в котором они с Далмарой выступали двадцать с лишним лет назад. Далмара хотела собрать побольше народных песен и настояла на том, чтобы съездить в поселение диких эльфов, расположенное в глубине Леса Сатиров. Кентавр был их проводником. Соррелл напряг память, пытаясь вспомнить имя арфистки, которую они там встретили.

Ты знаешь женщину по имени Бронвинн из Клана Красных Листьев?

Последовавшие мысленные слова Коры были тихими и скупыми. Нет больше Клана Красных Листьев. Пауза, затем: Я была на охоте, когда это произошло. Теперь я охочусь на дроу.

Соррелл удивленно заморгал, но ничего не сказал. А что он мог сказать? Он помнил сочувствующие, добрые слова, которые говорили после его собственной потери. Он знал, что никакие слова не смогут заглушить то горе, о котором он только что услышал, такое громкое, как звенящий колокол, в молчании Коры.

Руки крепче сжали булаву; посмотрев вниз, Соррелл увидел, что его пальцы стали темно-красными.

У тебя… Ему пришлось усиленно моргать какое-то время, прежде чем он смог продолжить. У тебя был ребенок?

Я не была тогда матерью, хвала Ангаррадх. Зато моя сестра была. Три дочери, все мертвы.

Соррелл почувствовал, как по его грязной щеке покатилась слеза. Она упала на камень у его ног — бусинка темно-синего цвета, ставшая постепенно фиолетовой. Он больше не желал ничего слышать.

К его облегчению, Кора молчала.

Соррелл поднял руку, чтобы вытереть щеку… и замер, услышав шум за спиной: слабые стуки, похожие на шаги на каменном полу. Он стал поворачиваться, чтобы посмотреть, кто из отряда решил прийти, но потом вспомнил о волшебных сапогах.

Развернувшись, Соррелл увидел чудовищную фигуру, бегущую по потолку пещеры и оставляющую в лишайниках после себя темную дорожку. Это была некая помесь дроу с пауком: верхняя часть туловища от темного эльфа вместе с паучьей нижней частью — с луковицеобразным брюшком и восемью ногами.

Сердце Соррелла учащенно билось, когда он вышел из трещины с поднятой булавой навстречу монстру. Он нуждался в пространстве для замаха и надеялся на свою невидимость. Самой лучшей мыслью было скинуть чудовище в гущу малиновых плевак.

Соррелл, что случилось? Голос Пендарана, встревоженный и напряженный.

Монстр! крикнул Соррелл. Полу-паук, полу-дроу.

Чудовище взглянуло ему прямо в глаза.

Соррелл похолодел. Он, должно быть, владеет магией! Он может видеть…

Луч синего света вырвался из одной руки монстра и ударил в грудь Соррелла. Перед глазами эльфа поплыли черные пятна. Он зашатался, едва устояв на ногах. Булава, ставшая внезапно такой тяжелой, повисла в его руках. Монстр, выставив вперед свое брюшко, выстрелил темно-бурой паутиной из пальцевидных прядильных органов. Клейкие нити опутали Соррелла, повиснув на волосах и одежде, облепив лицо и глаза. Он попытался освободиться, но паутина очень крепко приклеилась к каменной стене позади него. Чем больше он размахивал руками, тем сильнее запутывался. Тем временем монстр втиснулся в туннель и отодрал Соррелла от стены, после чего стал быстро вращать его. Прядильные органы выбрасывали все больше паутины, которая обматывала ноги Соррелла, надежно связывая их.

Не дай ему удрать! послышался возбужденный голос Пендарана. Удерживай его, пока мы не подоспеем.

Соррелл в ответ только простонал.