Необручница: На острове любви (СИ)

Теперь я знала, как должна пахнуть чистота в этой комнате. Глубоко удовлетворённая результатом, закончила со стиркой белья и, погрузив отжатое в ведро, отправилась полоскать на этаж для слуг, решив, что платья я постираю позже, когда затоплю камин и можно будет посушить вещи возле него. По дороге мне попался управляющий, остановился и вытаращил свои небольшие глазки, становясь похожим на изумлённого краба. Я спокойно ответила на вопрос о направлении своего маршрута, и с того момента господин Уриэн начал своё «расследование».

Встретил меня возле сушильни, где я развесила постельное, а мелочь забрала с собой. Помог донести ведро до комнаты, спрашивая, почему я не поручила работу Лее.

— Господин Уриэн, разве я не могу сама делать некоторые вещи без помощи слуг? — спросила я его и закрыла дверь перед его носом. Усугублять конфликт меньше всего хотелось.

Но у меня оставалось другие дела, которые я никогда не делала здесь, у Эдрихамов. Например, почистить камин и приготовить дрова для розжига. Этим занимались парни. Подумав, я всё-таки воспользовалась колокольчиком. Леа появилась через полчаса, не раньше. Я попросила прислать Иштвана, на что мне ответили не без нотки иронии, что парни заняты в саду, убирают сухие ветки.

Вот и начал сад госпожи засыхать! Я спохватилась запоздало. Внесла в мысленный список дел заботу о садике, уж полить-то деревья мне сил должно хватить. Да и прополка земли под кустами и в цветнике много ума не потребует. Взглянула в окно — на юго-востоке синела тонкая полоса — показался вестник вечернего шторма. Надо было поторапливаться.

Отправилась за ведром для золы и лопаткой, а чтобы два раза не ходить, можно было сразу набрать дров. Путь лежал мимо кухни в подсобку, и я услышала доносящиеся оттуда голоса прислуги, среди них однозначно были Иштван, рассказывавший какую-то смешную историю, и Леа. Что ж… Сложила дрова в ведро и потащила его к себе.

— Вы и камин решили почистить самостоятельно? — на лестнице меня догнал управляющий.

— Что поделаешь, — вздохнула я, на сей раз воздавая по заслугам. — Раз все заняты в саду, я тоже хочу быть полезной.

Управляющий кашлянул, помог донести ведро и ретировался. Не прошло и пяти минут, как запыхавшийся Иштван чистил камин. Поглядывая на меня, рассматривающую платья, которые подлежали стирке, поинтересовался, не скучно ли мне без госпожи. Я сказала, что очень, и он радостно хмыкнул.

— Ничего, потерпите, скоро вернётся, — решил он меня поддержать.

— Надеюсь, что не скоро, — пробормотала я, думая о беременности госпожи и совсем забыв, что слуги ничего об этом не знают. Сообразила, когда увидела перекошенное от изумления лицо парня. — У неё важные дела на континенте, торопиться ей нельзя.

Но, похоже, моё объяснение было так себе. Иштван пообещал наносить воды для купания и исчез. Я терпеливо ждала некоторое время, не желая оставлять комнату без присмотра. Успела перенести к себе травы госпожи и тот самый котелок, а Иштвана всё не было. Небольшой голод напомнил о себе, и я, подхватив корзинку, отправилась в сад за фруктами, тем более перед штормом стоило поснимать спелые плоды.

Обнаруженное в садике госпожи меня шокировало. Нельзя было сказать, будто здесь кипела уборка. Если что и убрали, так это все плоды, оставив самые незрелые. Госпожа всегда сама собирала фрукты, а прислуга уносила на кухню. Сегодня и здесь мне оставили «весточку».

Я собрала падалицу, которой погнушались, и, пообещав осиротевшему саду прийти сюда завтра, после шторма, чтобы навести порядок, вернулась к себе.

Обед, состоявший из пересоленной похлёбки и испорченного салата, снова остался нетронутым. Задвинув желание поплакать, я решила постирать платья, пока остальные обедали. Голод — ерунда, его и перетерпеть можно, тем более что у меня ещё был кусок пирога, принесённый Тибо. Но доказывать другим и себе, в первую очередь, что ты тоже имеешь чувство собственного достоинства, оказалось очень сложным делом…

В который раз господин Уриэн встретил меня, несущую ведро. Доносить тяжесть до моей двери, кажется, становилось его обязанностью, о чём он проворчал. Зайдя внутрь, я попросила его оставить ведро у камина, и на выходе он заметил мой несъеденный обед и корзину с немытой падалицей.

— Могу ли я ещё вам быть полезен? — сверля меня взглядом, спросил вежливо.

К этому моменту я существенно устала, телу требовалась подпитка в виде полноценной еды. Дома мы плотно завтракали, обедать порой не успевали, продавая товар, зато в шесть часов нас дома ждал сытный горячий ужин, приготовленный сёстрами или мной, если была моя очередь оставаться дома.

Сейчас на часах стрелки отмеривали четыре пополудни, и ничего так не хотелось, как выкупаться после работы, поужинать и, наконец, усесться за чистый лист бумаги или книгу — под звуки треска дров в камине и завывание штормового ветра за окном.

Я попросила управляющего захватить с собой на кухню разнос с моим обедом, а на вопрос, почему я не притронулась к нему, сказала, что перебила аппетит фруктами. Управляющий ушёл.