Необузданные (ЛП)

Поэтому они с Тройи оставили ее сидеть на земле и жадно глотать какую-то жидкость из тех тяжелых вещей, которые она несла в своей поклаже, после чего она отобрала несколько припасенных ранее фруктов. Когда они подтянулись вверх, забравшись по деревьям, Тройи прошептал ему:

— Ну так что ты думаешь?

Крану знал, что им ни к чему молчать, Королева все равно не сможет их понять, они на протяжении всего дня говорили о ней в ее присутствии, но видимость того, что они хоть на минуту останутся одни, была приятной.

— О чем именно? — ответил он, проверяя ветки своим весом, прыгая на них и пытаясь найти те, которые были бы достаточно крепкими, способными выдержать их общий вес, но при этом ровные, чтобы на них можно было спать.

— О ней, — заявил Тройи с того места, где делал то же самое.

— А что о ней думать? — хмыкнул Крану, найдя подходящую ветку и начав рассматривать те, что находились вокруг нее.

— Как думаешь, она останется на ночь? Будет здесь утром или убежит, пока мы будем спать? — ответил Тройи с ноткой разочарования в голосе, которую, вероятно, надеялся скрыть. — Здесь.

Крану посмотрел туда, где стоял Тройи, и сдвинулся, чтобы удержать ветку, которую Тройи подтолкнул к нему ногой, пока крепил другие ветви.

— Хочешь предложить спать по очереди, чтобы мы заметили, если она встанет? — Крану поднялся на ноги и ухватился за ветку, стараясь не потерять равновесие и не свалиться с дерева. Тройи быстро прыгнул ему за спину и привязал маленькие ветки к другим, чтобы удержать их на месте. На создание такой площадки у одного самца ушло бы некоторое время. Тройи дал ему знать, когда можно будет отпустить, и сдвинулся, чтобы подтолкнуть другую большую ветку, которая должна была лечь в основу каркаса.

— Она не наша пленница, Крану! — отчитал его Тройи.

— Тогда о чем речь? — ответил Крану. Другой самец часто раздражал его тем, что никогда не говорил прямо, всегда искал случая взбесить Крану, когда тот предлагал простейший план действий.

— Ну… — Тройи замешкался, когда Крану наклонил к нему ветку.

Крану зарычал. Он знал, что Тройи не так прост, как казалось, он хотел, чтобы Крану принимал решения за него.

— Грут умеет лазать по деревьям? Нет. Так что, как только мы поднимем Королеву сюда, тебе не о чем будет волноваться, — фыркнул он, с трудом удерживая ветку, пока Тройи ее закреплял. Он почувствовал, что сопротивление ослабло, и отпустил ее. Каркас выдержал, но они быстро сплели ветки поменьше, чтобы убедиться в этом.

Тройи не ответил. Он выглядел встревоженным, но не собирался предлагать ничего такого, что дало бы Королеве возможность их бросить. Крану едва сдерживал рычание. Пусть племя его ненавидит, но, по крайней мере, он был честен в своих решениях и желаниях, которых не стыдясь стремился достичь. Это лучше, чем быть настолько зацикленным на том, что хорошо и что правильно, чтобы прожить свою жизнь впустую.

Тройи не потребовалось много времени, он снова открыл свой рот.

— Как думаешь, она здесь счастлива? — спросил он.

— А откуда, по-твоему, я могу это знать? — ответил Крану, раздраженный его бесконечной, поучительной болтовней.

— Я интересуюсь твоим мнением, — выдал Тройи, как будто это он был раздражен.

— Если она все еще будет там сидеть, когда мы спустимся, тогда думаю, ты можешь предположить, что да, она здесь счастлива. А если и не счастлива, то, по крайней мере, предпочитает быть здесь, а не где-то еще. Но если она ушла, у тебя так и так будет ответ, — аргументировал он. Тройи что-то пробормотал, будто не был согласен, поэтому Крану продолжил: — А если ты спросишь меня, правильно ли мы поступили, я столкну тебя с этого дерева и ты будешь спать на земле с переломанными костями.

Они сделали все, что смогли. Каждый доступный лист был повернут к площадке и уложен ровно, не осталось неудобно торчащих веток или слабых мест, они выдержали бы их вес без угрозы внезапно выскочить из каркаса и скинуть их на землю.

— А как мы её сюда поднимем? — спросил Тройи, взглянув на него.

— Грон переносил Грут на спине, так? — произнёс Крану.

— Не думаю, что она согласится на это, — ответил Тройи.

Крану перегнулся через край площадки и посмотрел вниз. Королева стояла у подножия дерева и глядела на них, склонив голову набок и пытаясь разглядеть их сквозь листву. Одна ее рука была прижата к стволу дерева, как будто она хотела взобраться наверх, но не могла, и Крану вдруг поразило, насколько она отличалась от него. Он, конечно, знал, что она другая, другой народ, но полагал, что благодаря Грут привык к этому и все понимал. Важнее всего то, что она была Королевой, а значит желанным для него объектом.