Необузданные

Крану притянул ее к себе, и она пошатнулась. Его хватка не причиняла боль, но была крепкой. Он тяжело дышал, его мускулы подергивались, а хвост яростно метался из стороны в сторону. Мойра хмуро глянула на него. Почему он был расстроен? Он не рычал, не ворчал, ничего такого, что указывало бы на его гнев. От него исходила аура интенсивной решимости, как будто он готовился к чему-то. Впервые за долгое время по спине Мойры пробежали мурашки от страха, и она подумала, не слишком ли комфортно она стала чувствовать себя рядом с ним. Неужели она забыла, что он инопланетянин?

Крану наклонил голову, и ее страх испарился. Опять. Попытка навязать поцелуй. Она закатила глаза и попыталась стряхнуть его руку, но, к ее удивлению, он не отпустил ее. Он снова склонил голову, и ей пришлось отвернуться, чтобы он не добился желаемого.

— Нет, — ответила она. Сколько раз ей придётся это повторять?

Он тихо рыкнул в ответ. Он мог обрушить на неё свой рев или сверкнуть зубами, если бы хотел напугать, и у него бы получилось. Но это был звук, в котором она распознала такое разочарование, какого никогда прежде не слышала.

Мойра приложила свободную руку к его твердой мохнатой груди и толкнула, что, по ее мнению, было довольно ясным сообщением, не требующим языкового навыка. Ее отбросило назад, но он не сдвинулся с места, он стоял неподвижно, как валун. Он схватил ее за запястье и прижал его к основанию своего хвоста. Вспомнив, что говорила ей Рут, Мойра попыталась высвободить свою руку, и ей с трудом удалось вырвать из его огромной ладони свое тонкое человеческое запястье.

— Нет! — повторила она громче. Он не мог как-то иначе истолковать выражении ее лица, верно? И чего он надеялся добиться? Он не был возбужден, это Мойра чувствовала животом. Может, его нужно было потянуть за хвост? Тройи в этом не нуждался, он, похоже, прекрасно справился сам. Что ж, Крану заблуждался, полагая, что сможет заставить ее дернуть себя за хвост, чтобы в последующем изнасиловать. Она сорвет его план.

Он склонился над ней, пригвоздив ее к месту одной рукой, которая наверняка оставит на ней синяки от всех усилий Мойры вырваться. Он снова схватил ее за руку, на этот раз просунув ее между их телами и опуская до тех пор, пока кончики ее пальцев не коснулись мягкой обнаженной плоти его члена.

— Отпусти меня! — воскликнула она, переходя на крик. Дело дошло до того, что она хотела, чтобы ее услышали другие члены племени. Она хотела, чтобы Грон или Грила пришли и спасли ее, а Крану поставили на место. Ее прикосновение длилось всего пару секунд, прежде чем негодование придало ей достаточно сил, чтобы вырвать свою руку и ударить его по лицу. Это было все равно, что ударить по шару для боулинга, но, видимо, силы хватило, раз его голова дернулась.

Его хватка мгновенно исчезла с ее руки, и она отшатнулась от него, вне себя от ярости. Она откинула волосы с лица и сделала глубокий вдох, чтобы он понял ход ее мыслей, как вдруг раздался оглушительный рев с ветвей над ними. Они оба посмотрели вверх, и Мойра стала свидетелем того, как Тройи практически свалился вниз, едва касаясь ветвей. Он бросился к ним, его рот был раскрыт, демонстрируя пугающие клыки, а глаза горели.

Мойра услышала, как Крану зарычал в ответ, и отскочила в сторону, как раз когда Тройи налетел на Крану, словно метеор. В тот же миг они превратились в крутящийся вихрь, состоящий из конечностей, шерсти и зубов. Звук был ужасный, как будто бензопила разрезала стопку шин, но насилие, которое творилось на ее глазах было еще хуже. Мойра никогда не видела ничего подобного, они были такими быстрыми. Тройи выглядел так, словно сошел с ума, а Крану, похоже, был не прочь оторвать пару конечностей другому самцу. Они сражались так, словно это было состязание — кто первым нанесет сокрушительный удар.

Мойра в шоке попятилась. Внезапно она перестала чувствовать себя в безопасности рядом с ними. Это были не плюшевые мишки-переростки, чей мех немногим отличался от игрушечного. Они были животными. Происходящее походило на сражение львов за превосходство, сражение не на жизнь, а насмерть.

— Мойра! — на нее сзади опустились руки, и она подпрыгнула, обернувшись и увидев Рут, которая смотрела на нее с заметной обеспокоенностью, и Грона стоящего рядом с ней. — Ты в порядке? Что, черт возьми, происходит? — сказала она. Грон что-то проворчал и ринулся к месту схватки.

— Я не знаю! Не знаю! — воскликнула Мойра. Она все еще слышала позади себя шум борьбы, настороженно прислушиваясь к звуку ломающихся костей и пронзаемой клыками плоти. Она услышала приглушенный треск и представила, как кулак поражает череп. Это было совсем не похоже на драки в баре, которые она видела. Человеческие мужчины на такое были не способны.

Она увидела, как Грила, Грисс и Бру спрыгнули со своего дерева на землю и побежали к Крану и Тройи. Мойра знала, что должна была посмотреть, должна была увидеть, кто победит, но оба сценария в ее сознании были так ужасны: Крану расплющивает голову Тройи, Тройи душит досмерти Крану.