Необычайная коллекция

Через год расширение мира набрало крейсерскую скорость. Пройти пешком по Елисейским Полям из конца в конец прежде можно было за двадцать минут, нынче же этот путь занимает три часа. От Национальной ассамблеи до Триумфальной арки теперь добираются на такси или на метро — между «Конкорд» и «Шарль-де-Голль» уже десять станций, и поговаривают об открытии новых. К 480 километрам, отделяющим Париж от Лиона, прибавилось 150. Прежде было 1000 километров от Брюсселя до Марселя, теперь 1500; 670 от Гавра до Страсбурга в прошлом году, сегодня — 1000. Меняется карта Франции: страна больше не походит на шестиугольник — она стала квадратной, потом треугольной, ибо расширение идет толчками в разных регионах. Географы предсказывают, что скоро она превратится в круг. Многие тоскуют по прежней, знакомой нам Франции с изрезанными берегами и «рукой» полуострова Бретань, вытянутой в Атлантику.

Как ни странно, при таких переменах материи остается столько же. Если взглянуть на Землю из космоса, она не растет: это доказывает фотосъемка, да и космонавты клянутся, что не видят ничего необычного из иллюминаторов своих кораблей. Короче говоря, земной шар увеличивается, сохраняя прежний объем. Перед этим нарушающим все законы математики открытием ученые только разводят руками, а младшие школьники веселятся вовсю на уроках геометрии.

Надо ли говорить, какие потрясения проистекают из этого в нашей жизни; каждый приспосабливается, как может.

Резко вырос спрос на топографов; эта профессия востребована повсюду и постоянно. Перед каждым футбольным матчем или спортивным забегом надо заново измерять стадион. Чаще всего достаточно прочертить новые линии, но иной раз вся площадка требует переделки. Клубы давно отказались от привычных трибун и перед каждым матчем устанавливают временные, которые уже через неделю приходится передвигать на десять — двадцать метров, чтобы приблизить их к полю.

Много перемен произошло и в профессиях, связанных с транспортом. Города сегодня так велики, что развозчики пиццы не могут больше ездить на легких мопедах; им пришлось пересесть на грузовики и спешно осваивать вождение на ускоренных курсах. Цены на доставку соответственно растут. В наши дни для дальнобойщиков доехать от Марселя до Седана[19] — целая экспедиция, и сами водители не могут сказать, сколько она продлится. Профсоюзы требуют повышения зарплаты и премий за увеличение расстояний. Само собой разумеется, есть свежую рыбу не на побережье сегодня почти невозможно; у дорогих ресторанов нет иного выхода, как заказывать специальные самолеты для доставки камбалы и мерлузы, значащихся в меню.

Все задаются вопросом, будет ли сей феномен продолжаться, и если да, то в каких масштабах.

Некоторых регионов он почему-то почти не коснулся — например, Ирландии, Японии, Австралии. Жители этих стран находят вполне приемлемым их умеренное расширение, особенно оно нравится молодоженам, которые, покупая домик, знают, что он будет расти вместе с семьей, а клочок лужайки со временем превратится в полноценный сад, где можно будет посадить фруктовые деревья и повесить качели для детей. Другие регионы, такие, как Африка южнее Сахары и Западная Азия, напротив, затронуты особенно сильно. Франция, как и вся Европа, занимает промежуточное положение. Причем Англия и Шотландия, по необъяснимым причинам, находятся в числе стран, расширяющихся медленнее всех в мире. На европейских саммитах их дипломаты, улыбаясь, говорят, что все дело в британском спокойствии.

На днях по телевидению выступал профессор Ренувье. «Если это будет продолжаться, — сказал он, — Франция скоро вырастет с Америку. Добраться из Тьонвиля до Бреста[20] будет все равно что от Севастополя до Берингова пролива. Такие расстояния вернут нас в Средние века. Провинциалы начнут больше обычного негодовать на удаленность парижских офисов, и не без причины; якобинская Франция превратится в федеральное государство. Места будет хоть отбавляй: цены на землю упадут, она станет почти дармовой, в том числе и в городах. Да и можно ли будет еще говорить о городах? Дома, стоящие сегодня впритык, раздвинутся на большие расстояния. Впрочем, раздвинется всё. От Парижа уже отделяются ближние пригороды. Например, Бур-ла-Рен сегодня находится в ста километрах от столицы, Буасси-Сен-Леже в трехстах. А что будет завтра? В городах улицы станут бульварами, скверы парками, а кварталы островками домов на пустырях. Если позволите мне неологизм, на смену агломерации городов приходит дегломерация». Словцо имело успех, и теперь все говорят о дегломерации мира, величайшем феномене нашего века.