Необычайные приключения Кукши из Домовичей

Русы свалились как снег на голову вскоре после того, как было выполнено приказание царя и уничтожен световой вестник. Нежданное-негаданное нападение обрушилось на столицу, словно кара небесная за безумство молодого царя. А сам царь, как на грех, недавно отправился в поход против сарацинов и забрал с собой в числе прочих войск большую часть царьградского гарнизона. Друнга́рий флота[36] Никита Орифа спешно послал весть о нашествии царю в Малую Азию, но царя все нет и нет.

Великий Царьград охвачен страхом и тоской. День и ночь жители столицы молят господа ниспослать избавление от невиданного врага. День и ночь горят у образов тысячи лампад и восковых свечей и возносится к небу благоуханный синий дым ладана.

Патриарх Фотий во главе длинного шествия обходит с иконой городские стены и просит небо даровать стенам крепость, а людям мужество. Он идет во Влахернскую церковь и всю ночь молится перед образом пресвятой богородицы, имеющей, как известно, особое попечение о главном городе христианского мира. Наутро патриарх и царьградское священство берут ризу богородицы — величайшую святыню, постоянно хранящуюся во Влахернской церкви, и с пением несут ее, чтобы омочить в водах Ликоса.

Вскоре разыгрывается страшная буря, небывалая в эту пору года. Волны, как вырвавшиеся из клеток дикие звери, набрасываются на корабли русов, швыряют их на берег и разбивают вдребезги о камни и скалы. Русы гибнут во множестве. Счастливее других сейчас те, кто находится в закрытом от ветров Золотом Роге.

Когда буря стихает, появляется царь Михаил с войском и наносит русам большой урон. Остатки русов отступают от города и намереваются отплыть восвояси.

Царьград ликует. По церквам вместе с синим кадильным дымом к небесам возносятся благодарственные молебны. Неожиданно являются послы от нечестивых князей Аскольда и Дира. Государь принимает послов в отдельной палате Большого дворца, называемой Магнавра, Трудно придумать более подходящее помещение, чтобы поразить воображение бедных варваров.

Послы, светлоглазые люди завидного телосложения, поднявшись по мраморной лестнице, входят в Магнавру. Одни из них с бритыми головами и длинными чубами, на них рубахи до колен льняного полотна, расшитые на груди, и высокие яловые сапоги. Другие, длинноволосые и бородатые, в сапогах со шнуровкой. Русы с дикарским любопытством рассматривают палату.

Ряды колонн из красного мрамора отделяют от залы два узких прохода, над стенами которых тянутся галереи. Там, в сумраке галерей, пожирая чужеземцев глазами, сидят придворные дамы.

Торцовая стена залы — это огромная ниша в виде раковины, по обе стороны ее две колонны поддерживают тяжелые занавесы. Несколько ступеней ведут к возвышению в глубине раковины. Там стоит золотой престол, сверкающий драгоценными каменьями. Справа и слева от престола застыли телохранители царя, вооруженные дубинками. У возвышения поднялись на задние лапы два позолоченных льва, на золотых деревьях сидят искусно сделанные диковинные птицы, издали похожие на яркие цветы.

Невесть откуда появляется царь, владыка полумира, то ли он незаметно выходит из-за занавеса, то ли чудесным образом возникает из воздуха. У него бледное, бескровное лицо, его шелковые одежды, расшитые золотом, алмазами и жемчугом, светятся и переливаются всеми цветами радуги, обут он в пурпуровые сапожки, а на голове у него золотой сверкающий венец. Царь всходит на престол, и львы сразу начинают рычать, как живые, а птицы оглашают залу дивным пением.

Сейчас послам полагалось бы упасть ниц перед наместником бога на земле, и толмач свистящим шепотом умоляет их об этом, но, может быть, чересчур нов и непривычен для северных дикарей такой обычай или слишком уж оглушило их великолепие греческого царя и убранство залы, особенно механические львы и птицы, только русы, словно не слыша толмача, по-прежнему стоят в оцепенении, круглыми от изумления глазами разглядывая рычащих львов и поющих птиц. А бледный юноша безучастно сидит на престоле и смотрит куда-то поверх голов этих грубых варваров.

Вдруг русы видят, что царский престол поплыл ввысь. Теперь их внимание приковано к царю. Послы, разинув рты, поднимают головы вслед за улетающим па небо властелином великой империи. Наконец толмачу удается уговорить русов, они опускаются на колени и касаются лбами пола. Толмач возглашает, что его царственность повелитель ромеев изъявляет милостивое согласие выслушать послов.

Послы сообщают, что русские князья Аскольд и Дир, прозревшие от своих языческих заблуждений, желают принять святое крещение и просят царя быть их крестным отцом.