НЕобычная любовь. Дневник «подчиненной»

В то же время, как креп поцелуй, прикосновения Адама становились грубее. Одной рукой он терзал мою грудь, а другой легко удерживал мои запястья на одном месте. Растянутая вверх и придавленная вниз, я никуда не могла деться, и несоответствие этого — мы смотрели передачу о приготовлении омлетов! — делало всю сцену сюрреалистической. Я стонала от боли и возбуждения.

Его рука оставила в покое мою грудь и ушла туда, где сходились ноги. Он царапнул вдоль шва джинсов, заставив меня содрогнуться. Затем начал давить, и мои трусики стали мокрее, чем если бы он двигался внутри, а клитор становился еще более вздутым.

Адам сильно тер меня между ног, через одежду, и я чувствовала, как горит моя кожа. Он прервал поцелуй и выпрямился, глядя на меня сверху вниз, и это могло показаться забавным. Но я ненавидела, когда он так делал, это было неловко. Как будто он высмеивал меня. Я боролась со своими путами, но это было бессмысленно, за исключением того, что я почувствовала, как у него встает, пока он наблюдал за моим бесполезным ерзаньем. Тварь.

Я думала, Адам собирался довести меня до оргазма, но когда я почувствовала, что приближаюсь, он остановился. Я посмотрела на него затуманенными стыдливыми глазами, а он приподнял мою голову, встал и вышел из комнаты. Я по-настоящему не понимала, что делать, и поэтому просто осталась на месте, размышляя, куда он ушел и где до сих пор.

Потом я услышала звук льющейся воды. Он что, решил оставить меня в таком состоянии, пока сам будет принимать ванну?!

Должно быть, прошло минут десять, прежде чем он появился снова. Он поднял меня за узел и поставил на ноги, а потом распутал и сказал, чтобы я быстрее раздевалась и присоединялась к нему в ванной.

Сбросив одежду и оставив ее на диване, я последовала за ним в ванную, заинтригованная и немного взволнованная.

Он сидел на краю наполненной ванны, а в руках была все та же веревка. Он приказал мне влезть в ванную, и я сделала, что было сказано, все время осторожно поглядывая на него.

Вода была приятная и теплая, и, погрузившись в нее, я подумала, что смогла бы многое выдержать, находясь в таких комфортных условиях. Оглядываясь назад, могу сказать, что это было пределом тупости и доказывало, что я не представляла себе, чем он собирался заняться. Я слишком хорошо о нем думала. Вот правда: чужая душа — потемки.

Как только я устроилась, он приказал мне поднять руки и связал меня снова, точно так же, как и перед этим.

А потом посмотрел мне прямо в глаза и спросил, доверяю ли я ему.

И это тогда, когда я только успокоилась! Я заметила, что Адам, как правило, чаще всего задает этот вопрос перед тем, как сделать со мной что-то новое и дьявольское, и хочет быть уверен, что я согласна на это. Помешкав, я кивнула. В конце концов, я ему действительно доверяла и доверяла во всем.

Это было похоже на дьявольскую баню.

Я не успела понять, что происходит, как он положил мне на лоб руку и опустил меня под воду. Наша ванна была одним из самых любимых мест в новой квартире; когда мы только пришли сюда с агентом по недвижимости, я просто влюбилась в нее — длинная, глубокая, она опиралась на когтистые лапы. Последний фактор вряд ли имел значение именно в этот конкретный момент, зато остальные два — еще какое! Когда я впервые увидела эту ванну, я представила, как мы лежим в ней вдвоем. Но я и в страшном сне не могла представить такое.

Всплеск воды, когда Адам погружал меня, странно зазвенел в ушах, а потом наступило безмолвие, которое нарушал только звук биения моего сердца, и этот панический стук оглушил меня. Пока он удерживал меня под водой за плечи, я чувствовала, как заполнились водой ноздри, как вынырнули и задергались ноги, когда вспыхнул инстинкт самосохранения, и я попыталась спастись, вырываясь из-под воды. После нескольких секунд, которые длились вечность, он вытащил меня за связанные запястья. Я набрала полные легкие воздуха, но где-то с полминуты продолжала чувствовать себя, словно я все еще под водой.

Я не успела понять, что происходит, как он положил мне на лоб руку и опустил меня под воду.

Мои длинные волосы намокли и прилипли к лицу. Адам убрал их, и я уставилась на него со смешанным чувством благоговения и страха, щурясь сквозь ресницы с мерцающими на них капельками воды.

— Все нормально? — спросил он.

Я не отрывала от него глаз, так нуждаясь в поддержке и доброте, которые я видела в его глазах. Я никогда не чувствовала себя настолько беспомощной, как будто в его руках была вся моя жизнь. В носу кололо от воды, которую я вдохнула от неожиданности в тот момент, когда он опустил меня под воду. Дыхание было прерывистым. Но я знала — я могу ему доверять. Знала и поэтому, несмотря ни на что, хотела только одного — продолжения. И я кивнула.