НЕобычная любовь. Дневник «подчиненной»

— Иногда приятно знать, что я не одна это чувствую. Это было действительно вызывающе. Она была безжалостна. Она всю меня отшлепала линейкой. — Лицо Шарлотты перекосилось от притворного негодования. — Это было больно по-настоящему. К концу процедуры все мое тело покрылось такими маленькими квадратными красными пятнышками.

Я мысленно представила ее бледную кожу, размеченную таким способом. Должна признаться, от этой мысли я напряглась. Я определенно не настроена на секс с кем-нибудь, кроме Адама. Но при воспоминаниях о нежной бледности ее кожи я почувствовала, что мысль об отметинах меня заинтересовала.

— Когда она отошла, они с Томом порассуждали, как хорошо помучили меня, какие виды боли я уже пробовала, нравятся ли они мне и чем он любит бить меня. Даже когда она меня била, я ее не интересовала по-настоящему. Мне казалось, как будто она забавляется с игрушкой, особенно это чувствовалось, когда они болтали между собой. Я была такая униженная и такая горячая! Я в полной мере ощутила, почему тебе это понравилось. А потом они трахались, а я смотрела, и это было единственное, на что я могла рассчитывать. Потом она сказала, что я должна ее поблагодарить за то, что она оттрахала его передо мной, и я это сделала. Это было очень забавно. Он так потрясающе организовал все, о чем я фантазировала, и даже больше.

Он так потрясающе организовал все, о чем я фантазировала, и даже больше.

Я улыбалась, вполне понимая ее удивление от действенности этого, и испытывала облегчение, видя ее явную привязанность к Томасу, который все организовал. Тем не менее меня тревожил один вопрос.

— Знаешь, меня кое-что интересует.

Она засмеялась.

— Давай, валяй, Софи. Я думаю, мы уже миновали этап светской болтовни.

Я усмехнулась.

— Между прочим, это гораздо более веселая тема, чем светская болтовня. Но мне интересно вот что. Ты чувствовала ревность или что-то в этом духе, когда наблюдала, как Том ее трахает?

Шарлота ответила не колеблясь:

— Вообще ничего подобного. Ну, посуди сама, мы же с Томом не встречаемся как пара. Мы друг с другом не по этой причине. У нас с ним точно такая же договоренность, как и у тебя была с ним. Просто море развлечений. Он мне не бойфренд. Да я и не хочу, чтобы он был им. И ему не нужна подружка.

Тут я сделала вид, что у меня неожиданно появился глубокий интерес к винной карте. Боже. Бедный Том. Я подумала, что пришло время сменить тему.

Остаток вечера пролетел быстро. Мы с Шарлоттой посплетничали о работе, она еще раз сказала мне, что никогда не видела Адама таким окрыленным (что еще раз заставило меня улыбнуться), мы поспорили о том, какой фильм стоит посмотреть в следующую субботу, на которую мы запланировали всеобщую вылазку. Было весело, именно так, как и должно быть в пятницу вечером после длинной рабочей недели.

Казалось расточительством оставлять цветы Джеймса на работе, но я ни в коем случае не хотела нести их домой — я, конечно, не эксперт по этикету, но, по-моему, это очень плохие манеры, и они могли бы усугубиться тем, что букет выглядел невероятно дорого, а Адам все еще беспокоился о своем финансовом положении. Вместо этого я отдала их Шарлотте, когда, мы, шатаясь, пошли — каждая своей дорогой. Поскольку переживала, что они от Джеймса. Я подумывала сказать Адаму, что Джеймс связывался со мной, но не была уверена, что подумает обо мне Адам, когда узнает, что я получаю букеты цветов от кого-то еще. Так что я смолчала, просто время от времени это всплывало в моей памяти.

Потом я поняла, что это было ошибкой — как будто я солгала ему своим молчанием. Но в то время, когда я в хорошем настроении направлялась домой, я чувствовала себя очень удачливой от того, что у меня с Адамом такие честные и преданные отношения, и с нетерпением ждала чудес от предстоящих выходных дней.

Знаю: я была идиоткой.

Глава 14 День рождения

Понемногу все приходило в норму. Ну, то есть те дела, которые касались меня и Адама. Через некоторое время страх перед «писеворотом» начал слабеть, и я пришла к пониманию, что моя реакция не была знаком того, что я низко пала. Мои ограничения остались при мне, и Адам — как он потом доказал — продолжал их уважать. Даже фатальное чувство, что я как-то разочаровала его или подвела тем, что у меня не хватило сил выдержать его мистификации, начало затухать. Я стала чувствовать себя лучше, накал эмоций спал. Джеймс тоже отошел на задний план. Наступило расслабление.

Адам выдержал все это с честью — любящий и непристойный, он был, без сомнения, причиной того, что я смогла со временем восстановить равновесие. Хотя я больше мысленно не закатывала глаза, когда он спрашивал, помню ли я стоп-слово перед тем, как начать что-то особенное.

Я решила взять инициативу в свои руки и показать ему, что готова к новому эксперименту.