Необычное Рождество (ЛП)

Хотя я не слышала, как они поднимались по лестнице, в беседку входили пятеро великолепных мужчин. Это было похоже на сцену из фильма о супергероях, только без драматической музыки, клубящегося тумана и развевающихся плащей.

Первым был Руди, и надо отметить, что он был хорош собой, несмотря на то что я не могла произнести его имя, не поддавшись искушению спеть про северных оленей.

Затем появился Люк — Бог секса, аппетитный в выцветших джинсах и белой футболке, из-за которой его мускулистая грудь казалась высеченной из мрамора.

А за Люком стояли все трое братьев Леннокс.

Мейсон Гора был самым старшим и крупным. Рядом с ним стоял Ашер, он же Мистер Загадка. У него был самый темный цвет кожи и самое худощавое телосложение, хотя никто из них не был склонен халтурить в спортзале.

Последним, но не менее важным, был капитан Харизма, известный также как Кейд. Его суперсилой было легендарное обаяние. Ходили слухи, что он мог уговорить женщину снять нижнее белье за ноль целых пять секунд.

Мне до сих пор было трудно поверить, что волосатый Эдвард Леннокс стал отцом столь великолепных мужчин. Но времени на раздумья не оставалось.

Решетка подо мной издавала очень тревожный скрип, а кусок, на котором я лежала, начал провисать даже под моим небольшим весом. Но, опять же, это было столетнее здание. Мне следовало подумать о том, что за последние сто лет его могли погрызть термиты или оно могло прогнить.

— Я взял с собой дополнительные руки для поднятия тяжестей, — сказал жених. Он не заметил меня, балансирующую над ними на решетке. Никто из них не заметил.

— Я хочу перенести те рождественские елки, — сказала Холли, указывая на них. — Видишь эту? Можешь передвинуть ее левее?

Она сунула руку в одну из корзин и вытащила несколько цветов.

— Я собиралась разбросать их по полу, но теперь думаю, не стоит ли обвязать вокруг перил, на случай если сказочные огоньки окажутся не такими яркими, как обещал декоратор.

Может быть, это было воображение, но мне показалось, что я вижу туман пыльцы, поднимающийся ко мне от цветов в ее руке и окутывающий ядовитым облаком. У меня зачесался нос, и запершило в горле.

Я чихнула.

Решетка издала громкий треск.

Все шесть человек подо мной подняли головы вверх. Их глаза расширились.

Вся решетчатая конструкция медленно и громко застонала, как старик от боли.

— Немедленно спускайся, Уиллоу. Это небезопасно! — Люк выкрикнул эту команду, как будто это не я в панике начала карабкаться к краю решетки.

Слишком поздно.

С оглушительным треском ломающегося дерева трельяж беседки обрушился.

ГЛАВА СЕДЬМАЯ

Люк

Уиллоу упала с потолка беседки, и вокруг нее посыпались щепки.

Я нырнул, чтобы попытаться поймать ее, но не учел, что в это же самое время четыре других героических парня задумали то же самое. Пять крупных мужчин — один размером с Дуэйна «Скалу» Джонсона — одновременно бросились в бурю падающих обломков, чтобы спасти одну и ту же женщину. Всех нас ослепило облако пыли, образовавшееся в результате падения на землю столетних обломков крыши.

Это был опыт, который не рекомендуется никому.

Множество решительных мужских конечностей столкнулись с чувствительными частями тела, такими как желудки, ребра и… другие органы.

В течение нескольких долгих минут в наполненном пылью воздухе раздавались вопли, хрюканье, стоны и нецензурные выражения. В этом хаосе мне удалось найти руку, которая была слишком мала, чтобы быть мужской, и прощупать ее, чтобы найти остальную часть тела Уиллоу. Хриплым голосом она ругалась, так что, по крайней мере, была жива.

— Ты ранена? — потребовал я, вытирая глаза от песка.

Она застонала.

— Каждая часть меня.

— Тогда не пытайся двигаться. Где болит больше всего? — мое зрение было расплывчатым, потому что из глаз текло, но я усиленно моргал и пытался сосредоточиться на ней.

— Что ты наделала? — закричала Холли. — Ты испортила мою свадьбу!

Уиллоу вскочила на ноги. Пыль рассеивалась, и зрение тоже. Одежда младшей Бьюкенен была грязной, но я не мог разглядеть никаких ран. Никаких пятен крови или конечностей, направленных в разные стороны. И это был хороший знак, что она смогла встать.

— Этого не должно было случиться, — голос Уиллоу был хриплым, и девушка издала хриплый кашель, как будто вдохнула много пыли.

— Ты можешь идти? — я обхватил ее рукой, чтобы помочь ей сориентироваться в груде щепок. У меня самого саднило горло и болели глаза. А бок болел в том месте, где мы с Мейсоном столкнулись.

Братья Леннокс тоже выбирались из-под обломков, а Руди утешал Холли, проводя рукой по ее плечу.

— Беседка разрушена! — огрызнулась Холли.

— Нет, не разрушена. — Уиллоу снова кашлянула. — Я все уберу и сделаю ее как новенькую.

— Как, черт возьми, ты собираешься это сделать?

Приходилось признать, что бардак был тот еще. Повсюду валялось расколотое дерево. В крыше была такая дыра, что виднелся большой участок неба. Часть центральной конструкции крыши, должно быть, держала решетку, и та упала вместе с ней.

— Ты такая беда, — воскликнула Холли. — Все портишь!