Необычные вещи

Положив папку в свой портфельчик, он осмотрел кровать, полку под телевизором и шифоньер. Ничего, что могло бы послужить зацепкой, Максим не нашел. Все время, пока он находился в квартире, его не покидало стойкое ощущение, что за ним кто-то следит. Но никаких скрытых камер он не обнаружил. Равно, как и хоть чего-то, смутно похожего на круглый камень. В прошлый раз они смогли остановить этого дедка, по крайней мере, он исчез из их жизни. До этого момента. Надо было остановить его и теперь. Если только дедка уже не остановили странные люди в черном.

«Надо будет спросить у Мити, накопали ли что коллеги из ФСБ», подумал Макс, запирая дверь в это жуткое логово.

***

Заехав домой на обед, Максим бросил папку на стол и, пока Нина разогревала еду, рассеяно смотрел на газетные вырезки. Повертев в руках коробку с диском, он отложил его в сторону, когда жена позвала его за стол.

— Как Варя себя чувствует?

— Уже получше. С бабушкой пошли в больницу. У тебя как? Что там, у Мити, все нормально? — голос Нины был встревоженным.

— Пока не понятно, — с набитым ртом ответил Максим. — Слишком много вопросов.

— Это как-то связано… — начала было женщина, но трель мобильного Макса не дал ей договорить.

Он взял трубку и его лицо изменилось. Он отодвинул тарелку и пробубнил:

— Еду.

Встав из-за стола, он рассеяно поцеловал жену в щечку.

— Надо срочно ехать. Похоже, что нашли подозреваемого.

***

Он остановил автомобиль перед низеньким серым домиком, в котором находился городской морг. Если верить словам следователя из ФСБ, они нашли труп похищенного старика. Максим вдохнул поглубже и вошел в этот дом скорби.

Пока он шел по коридору, перед его глазами вставали картины, которые иногда он хотел забыть. Он видел смерть. И она была ужасной. Она пахла свежей кровью и выпавшими внутренностями жертв преступлений, размазанным дерьмом и блевотиной в уголках рта наркомана, мочой и кислым потом тяжелобольных людей. Но была смерть и с омерзительной гримасой на устах. Как у той совсем молодой пары, которые покончили с собой в ванной, обдолбавшись перед этим какой-то наркотой. Они плавали в красной от крови воде, их тела уже закоченели, а над гладью воды застыли их тошнотворные улыбки. В этих гримасах было что-то зловещее и жалостливое одновременно. Словно в последний момент своей жизни они увидели нечто такое, что их испугало, но мозги, затуманенные отравой, не смогли скрыть весь ужас происходящего.

Недели две после этого Макс не спал, вспоминая жуткие улыбки, этот вызов, эти обвинения, которые говорили, что он слабак, и у него никогда не получится. Что? Не важно. Ты слаб, говорили они. И, возможно, они были правы.

Подавив тошноту, опер вместе со следователем из ФСБ вошел в холодное помещение. Работник морга откинул простыню и Макс посмотрел на труп.

— Это не он, — тихо сказал он.

— Ты уверен? — переспросил следователь.

— Абсолютно. Я… — его голос дрогнул. — Я уверен. Можешь сверить по видеозаписи.

Поговорив с коллегой из ФСБ еще некоторое время, он вышел из морга в весьма скверном расположении духа.

Из мрачных раздумий его вывел звонок. Звонил Митя. Из сумбура слов, льющихся из динамика, он понял только одно — пропала София, дочь Мити.

Домой в эту ночь он так и не попал.

***

— Итак, какой у нас расклад? — Макс с Митей сидели в бильярдной.

Всю ночь он просидел рядом с другом и его женой, пытаясь успокоить обоих. Лишь к утру им удалось заснуть от действия успокоительного и немного поспать. Три часа сна пошли на пользу и Максиму.

Митя весь осунулся, посерел, его руки дрожали, а на небритом лице застыла неизгладимая скорбь.

— Какой? — хрипло переспросил Митя.

— Считаем потери. Первое. Пропал Миша — Пашкин сын. Второе, — его голос дрогнул, — пропала Софа. Третье — дочка Влада стала обладательницей странной игры и непонятным образом удалила отцу почку, отрезала палец Карине, а младшего оставила дурачком на всю жизнь. Это все, что я смог выяснить от него. Когда я звонил, он был под воздействием какого-то успокоительного и не мог адекватно разговаривать.

— Какого? — вяло спросил Митя. — Мне бы оно тоже не помешало.

— Крепись, мужик, я найду Софу, иначе я — не я, — Макс достал сигарету, щелкнул зажигалкой, выпустил струйку дыма и продолжил. — Сашку сдал в психушку и органам опеки его сынок. Кстати. Резонные вопрос — что ему могло дать это чудовище? Для Софии он оставил лошадку, для Лизы набор врача. Миша просто исчез. Но как не крути, он наказал всех четверых.

— Кроме тебя, — тихо сказал Митя.

— Кроме меня, — согласился с другом Макс. — Если бы Варя была на празднике, уверен, ей бы тоже досталось.

— Так что нам делать? — с болью посмотрел на Максима Митя, что тот даже поежился под тяжестью безумного взгляда друга.

— Нам надо подумать, как вернуть все на свои места. Как мы это сделали двадцать лет назад.

— Да? — усмехнулся Митя. — А камень тебе, случайно, старикан не оставлял, как двадцать лет назад? Я до сих пор не могу принять в толк, для чего он это тогда сделал, почему дал нам в руки этот камень!

— Ты же сам слышал, что он сказал, что так будет больнее. Для Дани.