Необычный подозреваемый. Удивительная реальная история современного Робин Гуда

– Всякий раз, встречая на своем пути сильную личность, выражавшую определенную точку зрения, я был склонен принять ее взгляды, – теперь признается он. – Все подростки такие. Но, возможно, у меня это проявлялось еще сильнее из-за того, что я мало общался с людьми. Мне казалось… вот оно. Так должны думать нормальные люди.

Джулиан позволял Стивену ходить за ним по пятам. Он познакомил своего двоюродного племянника-подростка с тем, что Стивен назвал «отношения с алкоголем», попросту подразумевая, что они вместе посещали пабы Сидмута и Эксетера. Они пили пиво и виски, и Стивену это доставляло удовольствие. Вдобавок Джулиан принимал наркотики и даже не пытался это скрывать. Стивен начал замечать, что дядя всегда «особенно радовался жизни по вечерам, в идеале после нескольких рюмок и дорожек кокаина». Это резко бросилось Стивену в глаза. Похоже, раньше ему не приходило в голову, что люди вообще часто кажутся очень довольными после выпивки или приема кокаина. Вскоре он начал курить с Джулианом марихуану, а также экспериментировать с кокаином, нюхая его в туалетах пабов. Почти сразу же Стивен заметил кое-что интересное. Наркотик, похоже, снимал его неумение общаться вместе с тревожностью и помогал находиться среди шумной оживленной толпы, наполнявшей паб пятничным вечером, хотя прежде это казалось Стивену невозможным.

– Наркотики как будто приглушали часть меня, дарили уверенность в себе и позволяли делать то, что я раньше не мог.

Джулиан научил Стивена делать ставки на скачках. И именно это, как оказалось, сильнее всего их сблизило. Для Стивена азартные игры стали навязчивой идеей. Ему показали, что деньги можно сделать… из воздуха, и эта идея очаровала его так же сильно, как труды Стивена Хокинга на тему темной материи или черных дыр. На самом деле эта идея быстро вытеснила другие, более эзотерические увлечения Стивена.

– Из прилежного, но не умеющего общаться старшеклассника я превратился в того, кто на уроках читает результаты забегов в газетах и пропускает занятия, чтобы сделать ставки в полумраке пабов или в букмекерских конторах.

Ситуацию усугубляло и то, что, по крайней мере поначалу, Стивену везло. Похоже, у него был талант угадывать победителя скачек. В тот период в его семье было как никогда плохо с деньгами, поэтому Стивен не позволял себе делать ставки более чем на 20 фунтов стерлингов, хотя он разработал «формулу» выбора лошадей для ставки. В этой формуле Стивен объединял и учитывал множество параметров: предыдущий рекорд лошади, показатели успеха ее жокея и тренера, участок и расстояние, на которых она наиболее успешна, ее гандикапы и шансы. Система не всегда работала без сбоев, но Стивен примерно за год выиграл с ее помощью сотни фунтов. Однажды забег принес ему восемьсот фунтов стерлингов, что стало его самым крупным выигрышем, и Стивен начал тешить себя фантазией о том, что с помощью азартных игр сумеет вместе с семьей выбраться из бедности.

Стивен сдал выпускные экзамены по физике, географии и древним цивилизациям, но из-за прогулов и общения с Джулианом оценки в итоге оказались не такими высокими, как он надеялся. Тем не менее полученных баллов оказалось достаточно, чтобы при желании поступить в университет. Но Стивен не стал подавать заявление. Вместо этого он собирался найти работу. Поэтому в возрасте восемнадцати лет он начал подавать заявки на десятки различных должностей в разных компаниях, начиная от поставщиков энергоресурсов и заканчивая ландшафтными геодезистами. Поначалу резюме Стивена рассматривали неохотно, хотя через какое-то время все же пригласили на несколько собеседований. Стивен предполагает, что это могло произойти потому, что он забыл указать в резюме дату рождения, а потенциальные работодатели, которых не смутило отсутствие у него опыта работы, не догадывались, что на собеседование придет восемнадцатилетний парень, пока в их офис не входил худощавый молодой человек в школьной рубашке и одолженном галстуке.

Большинство собеседований прошло не слишком хорошо. Синдром Аспергера очень затруднял Стивену общение с работодателями, ему трудно было выбрать верный тон. Проблема заключалась даже не в его замкнутости, хотя Стивен всегда испытывал «недостаток уверенности и самоуважения», а скорее в том, что порой он вел себя слишком прямолинейно. На одном из собеседований Стивен заявил, что работодатель «дискриминирует его по возрасту», если не примет на работу, что сыграло не в его пользу. Отказ следовал за отказом. Казалось, Стивен ни на кого не мог произвести хорошего впечатления. Только один раз потенциальный работодатель похвалил его, назвав очень любопытным молодым человеком из-за того, что Стивен постоянно перебивал собеседника, закидывая множеством вопросов. Но помимо этого? Ничего.