Необычный подозреваемый. Удивительная реальная история современного Робин Гуда

Во время ограбления Стивен разозлился. Он не может вспомнить почему. Возможно, потому, что персонал не хотел или не мог открыть ту самую дверь. Возможно, ему слишком долго не выдавали деньги из кассы, которые Стивен потребовал, когда понял, что дверь не откроют. Также возможно, что он просто пытался самоутвердиться после вчерашнего неудачного налета на отделение банка HSBC в Ледбери. Войдя в банк Barclays, Стивен достал свой поддельный пистолет и направил его на женщину-кассира. Когда он ушел с деньгами, та рухнула на пол, и скорая помощь увезла ее в больницу, лечиться от сильного шока.

– Скорее всего, я вел себя слишком агрессивно. Я не ругался матом, ничего такого. Но я говорил сердито, – поясняет Стивен. – Наверно, мое поведение пугало.

Час спустя он вышел из лекционного зала. В кампусе нигде не было видно полицейских. Одна вещь теперь абсолютно прояснилась в сознании Стивена. Если он хочет, чтобы его миссия когда-нибудь увенчалась успехом, ему необходимо настоящее оружие. Никаких больше блужданий по старым районам ночного Бирмингема, где людей грабят третьесортные гангстеры. Стивен собирался отправиться туда, где он точно сможет приобрести пистолет.

Однако сначала ему нужно было кое с чем разобраться. Через несколько недель после ограбления банка Barclays Стивен, сжимая в руке мобильный телефон, мерил шагами небольшое расстояние между кроватью и письменным столом в своей комнате в общежитии. Его комната была пустой и функциональной: ни плакатов, ни фотографий, только календарь с обведенными кружочками датами, значение которых знал лишь Стивен, – так он помечал ограбления, как проведенные, так и запланированные. На стене возле своего стола он нацарапал инициалы «РГ». Стивен посмотрел на эти буквы и сделал глубокий медленный вдох. Затем он набрал номер и поднес телефон к уху. Ему ответила сотрудница полиции.

– Здравствуйте, – спокойно проговорил Стивен. – Меня зовут Стивен Джекли. Я изучаю географию и социологию в университете Вустера. Я хотел узнать, не могли бы вы мне помочь?

С тех пор как Стивен вернулся из Голландии, он ждал, что все вокруг вот-вот рухнет. У голландской полиции были его имя и отпечатки пальцев. Ему разрешили на некоторое время вернуться в Великобританию, однако предполагалось, что он по первому вызову приедет в Нидерланды, чтобы ответить за свое преступление. Поэтому вряд ли британскую полицию не поставили в известность об этом факте. И когда голландская полиция направила в британскую свое досье на Стивена, его отпечатки пальцев, несомненно, совпали с теми, что были сняты на местах его преступлений. И на этом всё.

Только прошло уже три месяца, а в комнату к Стивену так и не нагрянул ночной полицейский рейд. Когда он шел с лекций, его не хватали за шиворот и не тащили на допрос. Проходили недели, и любопытство Стивена постепенно взяло верх над осторожностью. Он почувствовал острую, настойчивую потребность выяснить, что происходит. Или хотя бы узнать, почему до сих пор ничего не произошло. Он логично рассудил, что лучше всего спросить обо всем у полиции. Поэтому, используя университетский адрес электронной почты, он связался с полицией и объяснил, что, будучи студентом, в рамках социологического модуля своего курса изучает преступность и правоохранительные органы. «Если это не доставит вам особых хлопот, – написал он, – мне хотелось бы поговорить с кем-нибудь, кто занимается полицейской экспертизой». После небольшого вежливого обмена сообщениями ему ответили, что да, с удовольствием помогут. Поэтому как-то раз в апреле 2008 года Стивен позвонил по указанному в переписке номеру и провел пятнадцатиминутную беседу с очень отзывчивой сотрудницей полиции.

– Я поговорил с женщиной из отдела судебной экспертизы и сказал, что провожу исследование, ну и так далее, – рассказывает Стивен.

На самом деле ему отчаянно хотелось выяснить лишь одно: обмениваются ли автоматически полицейские власти в разных странах Европейского союза данными криминалистической базы о частных лицах.

– Я сформулировал это так, чтобы не навлечь на себя никаких подозрений. Вроде бы я вставил несколько дополнительных второстепенных вопросов, которые не имели никакого отношения к делу, – глупые вопросы вроде «что происходит, когда кого-то арестовывают» и тому подобное.

Стивен не мог до конца поверить в услышанное.

– Я был потрясен, узнав, что автоматического обмена базами данных или данными судебной экспертизы не существует. Таким образом, кто-то может совершить преступление во Франции, и его данные пройдут судебно-медицинскую экспертизу, а затем он совершит преступление в Великобритании, но британская полиция не получит информации о его прежних грехах.

Фактически оказалось, что полицейские власти в ЕС делятся такого рода криминалистической информацией лишь по конкретному запросу. Позже тем же вечером Стивен кратко изложил свои выводы в дневнике. «Узнал, что между странами ЕС не существует автоматического обмена криминальной информацией, если только страна не отправит запрос на „совпадение/отсутствие совпадения“».