Необыкновенная жизнь обыкновенного человека. Книга 5. Том 1

— А вот генерал так и рассудил: в вашем госпитале о Чекуновой его жене никто ничего не скажет, постесняются или побоятся. А если её поместить где-либо в другом месте, там обязательно разболтают, ведь о связи командующего знают очень многие. Надо только постараться, чтобы они не встретились. Я зайду к Марии Юрьевне и всё объясню ей. Притом это ненадолго, жена командующего пробудет всего пять дней.

— Хорошо, — вздохнул Борис, — всё, что будет зависеть от нас, сделаем, а уж за остальное не ручаемся…

Землянка, которую занимал Тынчеров, до сих пор пустовала. Врачам понравилось жить в хорошо оборудованной палатке с дощатым полом и стенами, они просили Бориса не переводить их обратно, он согласился. В той землянке после небольшого ремонта и уборки и поселили жену командующего.

Это была дама какого-то прямо-таки дореволюционного воспитания. Борису она почему-то очень напомнила жену директора гимназии Чикунскую: с такой же неестественно прямой фигурой, одетая в тёмное платье с высоким воротничком, волочившееся по земле, с высокой взбитой причёской, с золотым пенсе на носу, с накидкой на плечах, — она так и напоминала строгую классную даму. Ходила она медленно, коротенькими шажками, держа на руках маленькую беленькую собачонку. Окружающих или встречных людей она как бы не замечала, бросая в их сторону какой-то совершенно отсутствующий взгляд. Так смотрят на скучную и ненужную вещь. На обращённые к ней приветствия она отвечала кивком головы и молча проходила дальше.

Для прогулок она выбрала прямую тропинку от своей землянки до домика замполита Павловского, этот путь занимал около пятидесяти шагов. Пройдя по тропинке несколько раз, дама возвращалась в землянку и, если не уезжала к мужу в штаб армии, то что-то читала или вязала. Обед ей возили каждый день из штаба армии и разогревали на кухне госпиталя. На завтрак и ужин приносили чай, который она пила с бутербродами или печеньем, также привезённым из Военторга штаба армии.

Приставленная к ней бойкая молодая дружинница Нина рассказывала, что за все пять дней, которые эта «старуха» прожила в госпитале, она произнесла не больше десятка слов.

С Алёшкиным гостья виделась только один раз по приезде, когда она милостиво поздоровалась с ним за руку. На этом их знакомство и закончилось. С её присутствием в госпитале создалась какая-то напряжённая, натянутая обстановка, и все искренне обрадовались, когда законная генеральша наконец-то покинула госпиталь.

* * *

За период стояния около деревни Кривая Лука произошло ещё несколько событий, которые имели отношение к жизни нашего героя, о них следует рассказать.

Числа 25 июня 1944 года, когда совсем стемнело, к сортировке госпиталя подъехала машина Тынчерова, из неё вышел его адъютант Вася, сопровождавший охавшего и стонавшего молодого парня с погонами старшины. Борис, оказавшийся в это время неподалёку, узнал его, это был шофёр командующего.

— Что случилось? — задал он вопрос.

— Да вот, товарищ майор, — сказал Вася, — наши штабные врачи поставили ему диагноз — аппендицит, и Тынчеров приказал отвезти к вам.

Алёшкин, вместе с Батюшковым и вызванной Минаевой осмотрели больного, и их мнение совпало с заключением врачей из штаба армии.

— Да, аппендицит, — подтвердил Борис, — нужна срочная операция.

Старшина попробовал было возражать, но Алёшкин был неумолим:

— Чем быстрее мы вас прооперируем, тем безопаснее, а чем дольше будем ждать, тем тяжелее будет и сама операция, и, главное, послеоперационное течение.

В конце концов, старшину убедили. И тут, как это ни парадоксально, между врачами разгорелся спор, кому оперировать. В течение трёх лет Алёшкин и Минаева проделали тысячи сложных операций и на брюшной полости, и на грудной, и на конечностях, а с аппендицитом за время войны встретились впервые.

Аппендицит — это что-то такое мирное, далёкое от войны, от порой страшных, даже для их уже привыкших глаз, разрушений человеческого организма, самый обыкновенный аппендицит! Последовала довольно бурная перепалка. Помирились на том, что Алёшкин будет оперировать, а Минаева ассистировать. Батюшков, слушая этот спор, даже рассмеялся и заметил:

— Наверно, три года тому назад каждый из вас старался бы сбагрить этого больного другому: подумаешь, мол, с аппендицитом возиться, время тратить! А здесь за него чуть не дерётесь!

Операция прошла очень успешно, и на следующий день, убедившись в отличном состоянии больного, оба врача ходили с сияющими лицами, как будто выполнили что-то необычайно сложное и ответственное.

Настроение Бориса было испорчено вечером командующим армией, вот как это произошло. Часов в семь вечера к госпиталю подъехала машина командующего и машина начсанарма. Борис полагал, что генерал приехал к Чекуновой. Когда это случалось, по его просьбе все старались не замечать появления начальства. Но тут из машины вышли генерал Старков с начсанармом Скляровым и направились к домику начальника госпиталя. Алёшкин выскочил к ним навстречу и как положено отрапортовал генералу о положении дел в госпитале. Тот, поздоровавшись, спросил:

— Мой парень у вас?