Необыкновенное путешествие в безумие и обратно: операторы и вещи

Такой же разнобой наблюдается и в методах лечения. Одни уверены, что только шоковая терапия, с первых дней болезни и до выздоровления, может спасти больного. Нет, возражают другие, шоковая терапия не излечивает, и если она не принесла облегчения на начальных этапах, ее дальнейшее применение является издевательством над больным и, возможно, наносит вред его здоровью. А третьи считают, что никто не верит в целительную силу шоковой терапии, а ее длительное применение лишь помогает сделать пациента покорным, чтобы он не доставлял хлопот персоналу больниц. (Тем более, что администрация, как правило, испытывает трудности при наборе людей на эту тяжелую и низкооплачиваемую работу).

Есть свои поклонники и у транквилизаторов. Бывали случаи, когда успокоительные лекарства творили чудеса, излечивая больных в течение нескольких недель. Но тут же возникали возражения: эти средства хороши для тревожных состояний, но не годятся для прочих больных, а их длительное применение опасно. Широкое использование психотропных средств в больницах играет ту же роль, что и шоковая терапия: сделать из шумного, буйного, неуправляемого сумасшедшего тихое, покорное существо, удобное в обращении, но ничуть не просветлевшее разумом.

Обнаружилось много интересного материала относительно лечения словом. Большинство шизофреников не воспринимают этот метод терапии. Больной, как правило, упорно смотрит сквозь психиатра отсутствующим взглядом. Однако, как отмечают многие психиатры, у склонных к беседе больных наблюдается необычная способность читать чужие мысли, что приводит собеседника в полное замешательство. В переводе на язык психиатрии это звучит как «сверхъестественная способность шизофреника чувствовать не оформленные в словах и лишь частично осознаваемые психиатром ощущения». С ликованием я читала многочисленные описания этого же явления, поражающие разнообразием ученого глубокомыслия. Пальму первенства я отдала следующему пассажу: «Реактивность шизофреника в отношении эмоциональных стимулов, являющихся подпороговыми для перцептивного аппарата нешизофреника». (Эк, завернули! Что до меня, то это не что иное, как приспособление Нечто. Привинтил к аппарату – и считывай чужие мысли. Лично мне все ясно, как Божий день). Тем не менее, приятно было узнать, что подобный талант демонстрировали и другие шизофреники. Таким образом, явление обретало характер нормы, хотя бы для нас, шизофреников. По крайней мере, никакого колдовства.

Один из авторов посвятил явлению несколько объемистых параграфов, наглядно демонстрирующих его собственное тупоумие: "Шизофреник, понимаемый как своего рода эксперт по вопросам ирреального и неадекватного поведения, быстро улавливает признаки подобного поведения в других, особенно в психиатрах. Это свойство объясняется той легкостью и простотой, с которой шизофреник расшифровывает собственные подсознательные импульсы и вступает в контакт с первичными процессами, управляющими его id, и т. д. ". Но меня абсолютно покорил заключительный абзац, где автор делится ценным, по его мнению, наблюдением со своими коллегами-психиатрами. «Шизофреник, -предупреждает автор, – обладает сверхъестественным свойством проверять на прочность свои отношения с аналитиком, прощупывая слабину последнего, что в известной степени ограничивает возможности терапевтического воздействия».

Это звучало так, словно значительное число шизофреников, полностью управляя своим подсознанием, отложили на время собственные мозговые вывихи и занялись подсознанием своих лекарей, чтобы выявить там непорядок и смутить последних своей проницательностью. Мне не удалось найти ни одного примера, когда шизофренику удалось бы сорвать банк в Монте-Карло. Да и не удивительно, вряд ли у находившихся под наблюдением больных был шанс подобраться к рулетке.

Прочитанная мною специальная литература содержала очень скудные сведения о случаях внезапного выздоровления. Такие весьма редкие случаи отмечены во всех четырех классических типах шизофрении. Причем по характеру болезни эти пациенты ничем не отличались от тех, кому не удалось избавиться от недуга. Точно так же они страдали бредом и галлюцинациями. И вдруг, по какой-то неизвестной причине, они словно выныривали из безумия. Видимо, редкие случаи спонтанного выздоровления тоже не смогли пролить свет на причину болезни. Похоже, к уже существующей загадке: "Почему человек заболел шизофренией? " – добавился не менее загадочный вопрос: "Почему пациент выздоровел? ".

В одном из номеров «Тайм» я наткнулась на любопытную заметку. «Отдав более полстолетия ярким исследованиям в области эмоциональных причин шизофрении, знаменитый цюрихский психиатр Карл Густав Юнг на прошлой неделе поразил научный мир и общественность своим сообщением, что, возможно, причины болезни следует искать в биохимическом отравлении».