Необыкновенные охотники на привидений против графа-вампира

– Что, не можешь больше пить? Захлебываешься? – засмеялся Марко таким смехом, от которого присутствующих в церкви пробрала дрожь. – Что ж, тогда я выпью.

Марко поднес чашу к губам.

– Не делай этого, воевода! – закричал священник. – Богопротивное это дело. В Библии сказано, что в крови обретается душа человеческая. Выпивая чужую кровь, ты теряешь свою душу.

– Свою душу я растерял по частям, – ответил Марко, безумно усмехаясь. – Одну половину я бросил на поле сражения, другую потерял на замковых руинах. Больше мне терять нечего.

И он осушил чашу. Алая жидкость растеклась у него по подбородку, капли крови падали на кольчугу. А когда Марко отбросил пустую медную чашу, вид его был настолько ужасен, что священник быстро перекрестился несколько раз.

– Спаси и помилуй, Господи, спаси и помилуй... – испуганно приговаривал он.

– А сейчас, святой отец, ты должен устроить отпевание моей благоверной жены, – перепачканной в крови рукой Марко ухватил священника за бороду.

– Это невозможно, сын мой, – дрожа всем телом, ответил священник. – Она самоубийца. Она сама бросилась в пучину вод. Она тоже отныне проклята и должна быть, как падаль, похоронена на свалке, среди нечистот...

Жуткий крик Марко вторично прокатился под сводами церквушки.

– Так вот как наш Бог обходится со своими любящими чадами! Значит, лучше бы было, если бы моя Марица досталась на поругание этому осману и умерла от его пыток?!

– Да, так было бы лучше, – спокойно и твердо ответил священник. – Она приняла бы смерть как великомученица, и я с чистой совестью отпел бы ее. А теперь она проклята и захоронению не подлежит.

– Нет, это ты проклят, поп! – грозно промолвил Марко. – Ты ничем не лучше того же Орхан-бега. Умри же и ты, как умер он. Я отрекаюсь от Бога. Я отрекаюсь от церкви.

Марко вонзил в священника саблю, и тот с жалобным криком рухнул к его ногам.

– Отрекаюсь, отрекаюсь, отрекаюсь! – троекратно, как магическое заклинание, повторил Марко и воткнул лезвие сабли в каменный крест, который возвышался за алтарем.

Из-под сабли брызнул фонтан крови. Она струями потекла прямо из пламени факелов, которые были закреплены в железных кольцах на стенах. Кровь забила из-под каменных плит. Ее становилось всё больше и больше. Воины и ужасе бросились прочь из церкви. Только верный Груя остался стоять у дверей.

– Отныне кровь есть моя жизнь. И моя жизнь есть беспрестанные поиски крови! – провозгласил Марко и, припав к кресту, стал жадно пить вытекающую из него кровь.

Марко резко обернулся к Груе. Ему показалось, что гайдук торжествующе улыбается.

– Груя, передай всем мой приказ: всех пленных зорко стеречь! Утром я всех их казню. Но прежде – буду мучить и пить их кровь.

Груя поклонился и вышел...

Прошло несколько месяцев. Отряд Марко блуждал по стране, но нигде не мог найти пристанища. Слухи о его чудовищных злодеяниях достигли даже самых отдаленных уголков края. Ни в одном селении ему не давали приюта. Заслышав о его приближении, все жители от мала до велика вооружались кто чем мог и готовы были умереть, лишь бы не допустить молодого вампира в свои жилища. По пятам Марко двигалась османская конница, чтобы его схватить – султан пообещал большую награду за голову этого необычного воеводы. До сих пор отряду Марко удавалось уходить от погони, но с каждым разом это становилось делать все труднее и труднее.

Сабля вампира уже не различала, кто враг, а кто друг. С одинаковой беспощадностью он убивал и османа, и соотечественника. Постоянно мучавшая жажда крови ожесточала и без того озлобленное сердце. Вскоре Марко заметил, что лучше всего он себя чувствует после того, как выпивает кровь молодых девушек или женщин. На время у него утихала сердечная боль, из памяти исчезал образ Марицы и не так уже терзали угрызения совести. Он стал реже убивать мужчин, но похищения из селений девушек и женщин, естественно, участились.

Случилось так, что османы все-таки выследили убежище вампира в горах. Марко слишком поздно узнал, что окружен- Выход оставался только один – к морю.

В огромной пещере, где укрывался его отряд, горели костры. Слышался громкий храп, звяканье конских удил и тихие шаги. Марко задумчиво сидел у входа в пещеру.

«Почему османы не атакуют меня сейчас же? – думал он. – Очевидно, еще не совсем подготовились. Ожидают подкрепления». Он чувствовал страшную усталость. Дальнейшая жизнь потеряла для него всякий смысл. Впереди его ожидали только муки. «А не лучше ли оборвать эту жизненную нить самому? Не мучиться самому и не мучить других»...

Он почувствовал огромное облегчение от этих мыслей. Марко накинул на плечи плащ и прошел в пещеру.

– Слушайте меня, все! – крикнул он, и пещерное эхо многократно повторило его возглас. Дремавшие воины немедля пробудились и окружили своего воеводу.