Необыкновенные приключения юных кубанцев

Стиснув зубы от боли, Андрей обеими руками вцепился в кулак, нащупал мизинец, отогнул и с силой дернул вбок. Тот отпустил ухо, но замахнулся рукояткой пистолета. От удара спасла выработанная боксом реакция: вовремя отшатнулся, и удар пришелся вскользь. Чтобы избежать следующего, отпрыгнул в сторону, но, споткнувшись (схватка случилась на грядке с окученной картошкой), растянулся в полутора-двух метрах. У Андрея екнуло серце, когда фашист взвел пистолет и нацелил дуло промеж глаз...

В этот критический момент на его руке, пронзительно взвизгнув, повисла Марта. Выстрел прогремел, но пуля ушла в землю рядом. Белая от ужаса, вся в слезах, девчонка лепетала что-то по-немецки, кошкой вцепившись в рукав кителя. В следующее мгновение подоспела мать, ухватилась за левую руку - и тоже стала умолять пощадить "киндер".

Нетрудно представить, чем все бы кончилось, не подоспей солдат с каким-то срочным сообщением. О важности его свидетельствовали возбужденный вид последнего и то, что начальник, выслушивая (Андрей с Мартой, прикрываемые матерью, тем временем пятились к хате), сунул пистолет в кобуру и заспешил к танкеткам в акации.

Во дворе, приставив лестницу к лазу на чердак, мать приказала: - Быстро наверх! И сидеть тихо, пока не позову.

Когда за ребятами захлопнулась дверца, она унесла лестницу за сарай и сунула в густой малинник.

В прохладном сумраке (камышовая, под корешок, кровля не прогревалась даже в августе) спасенные, пригнувшись и держась за руку, пробрались к чердачному окошку в одно стекло и затаились прислушиваясь.

- У те... тебя шея в крови, - часто дыша, шепотем сказала Марта. - И ру... рубашка... все плечо. Ты ранен?

- Вроде нет... Из уха, наверно: чуть, гад, не открутил совсем.

- Повернись к свету. Красное, как помидор... Больно?

Носовым платком осторожно промокнула надорванную мочку, принялась удалять кляксы с шеи.

- Печет немного... Ты не разобрала, о чем докладывал этот прибежавший фриц? Я уловил слово "комиссарен".

- Он сказал, что по шоссе скачет на лошади красный комиссар. И что он уже близко.

- И ты молчала! - Андрей встал на колени и, протерев стекло, припал к окошку.

- Я же еще не кончила же!.. - упрекнула она, тоже подхватясь. - Надо убрать, пока не засохла. - Продолжила с помощью слюны и платка убирать с шеи кровь, - Говори, что видишь.

- По гравийке со стороны Ивановки на лошади действительно скачет какой-то военный. Уже приближается к мосту... это метров четыреста отсюда. Хорошо видны портупея поверх гимнастерки... на ремне кобура, а на груди, кажись, футляр от бинокля. Фуражка, как и гимнастерка, командирские. Похоже, и в самом деле комиссар или командир.

- Все, Андрюша... весь платок в крови.

- Спасибо. - Он подвинулся, дав и ей место у окошка. - Галопом скачет... Неужли не знает, что тут уже кругом враг?

Словно в подтверждение сказанному, заработал мотор танкетки - она, видимо, развернулась на месте, и в следующий момент резко застучал пулемет. Тотчас же, вскинувшись на задние ноги, рухнула лошадь; всадник, успев соскочить, кинулся в сторону подсолнухов. Тут последовала еще очередь, продолжительнее первой, и комиссар (назовем и мы его так), словно споткнувшись, упал...

Фыркая, танкетка напрямик, подминая подсолнухи, устремилась к мосту небольшому, деревянному, служившему для пропуска весенних вод. С броневика спрыгнул старшой, крадучись приблизился к раненому (тот оказался в стороне от места падения). Через некоторое время оттуда до окошка донесся слабый хлопок выстрела. После чего танкетка тем же следом вернулась обратно.

- И чего его занесло сюда, этого комиссара? . . - вздохнув, нарушила тягостное молчание Марта. - Чтобы так вот умереть...

- Кто-кто, а он-то должен бы знать, что враг уже здесь, - заметил Андрей.

Отошли и сели в метре от окна. Разыгравшаяся трагедия потеснила собственные тревоги, и даже частая стрельба, раздававшаяся по всему хутору, не вызывала особой озабоченности: тоже, видать, на "дичь" охотятся. Когда глаза снова привыкли к сумраку, заметили кучу старого барахла. Марта взяла из нее свернутую в рулон половую дорожку домотканной работы, раскатала, предложила садиться.

- Мне бы прилечь. Что-то плечо ноет, этот черт задел-таки рукояткой пистолета.

- Ложись. - Она раскатала рядом вторую, еще одну положила заместо подушки под головы, примостилась рядом. Опершись на локоть, задумчиво смотрела на товарища. Андрей взял ее ладошку, положил себе на грудь, крепко пожал.

- Я теперь по гроб жизни твой должник, - признался, глядя в глаза своей спасительницы. Не подоспей ты, мне бы точно хана... Расскажи, как это у тебя вышло.