Необыкновенные приключения Карика и Вали

Профессор потрогал стебли руками и принялся за работу.

Он выбрал десяток самых крупных парашютов и оторвал их от ядер. В руках у него появился целый пучок зонтиков с пушистыми облачками на концах. Парашюты так и рвались вверх, приподнимая Ивана Гермогеновича над кроной, и ему пришлось напрягать все силы, чтобы удержаться на месте.

Потом Иван Гермогенович быстро сорвал еще пару парашютов и, резво подпрыгнув, повис в воздухе. Некоторое время он висел, болтая ногами, но лишь только дунул ветер, парашюты весело зашумели над его головой. Воздушный поток подхватил профессора и понес над лесом.

— Замечательно! Просто замечательно! — засмеялся Иван Гермогенович, раскачиваясь в воздухе, точно маятник. — Вот уж никогда бы не подумал, что мне придется летать на пушинках одуванчика.

Странные деревья с белыми шапками выглядели теперь с поднебесной высоты как самые обыкновенные одуванчики.

Лес казался похожим на простую луговую траву.

Профессор огляделся по сторонам.

Вокруг простирались травяные джунгли, песчаные пустыни.

Вдалеке, на высокой горе Иван Гермогенович увидел высоченный столб, на котором развевалось красное полотнище.

— Ага! Мой шест! — прошептал профессор, довольно улыбаясь.

Еще дальше и правее синела широкая водная гладь.

— А вот и пруд! Прекрасно! Теперь я знаю направление.

Ветер трепал пушистые парашюты. Ныряя в воздухе, Иван Гермогенович летел над лесами и полями, зорко посматривая вниз.

Но вот встречный воздушный поток подхватил Ивана Гермогеновича и понес его прямо к пруду.

— Эге! Так я и утону, пожалуй! — нахмурился профессор. — Надо слезать, пока меня не унесло в открытое море.

В эту минуту Иван Гермогенович пролетал над солнечной поляной. Место было удобное для спуска. Он решил приземлиться.

Выпустив из рук один за другим несколько парашютов, профессор прошел бреющим полетом над землей и медленно стал снижаться. И вот трава уже снова превращается в дремучий лес, а узенький ручеек — в широкую и бурную реку.

— Гоп-ля! — вскрикнул профессор, выпуская из рук разом два парашюта.

Его помчало над рекой. Профессор свесил голову, отыскивая удобное место для посадки, и вдруг он увидел плывущих по реке Карика и Валю.

Волны кидали их на камни, тащили по течению, и они переворачивались в воде, как поленья.

— Держи-и-и-итесь! — закричал профессор сверху.

Выпустив из рук последний парашют, он камнем полетел в пенящуюся воду.

ГЛАВА ВОСЬМАЯ

Спасение утопающих. — Дорога к фанерному ящику. — Живые форточки. — Путешественники встречают стада травяных коров. — Грустные воспоминания. — Нападение воздушной черепахи.

Сильное течение валило профессора с ног.

Он падал то на одно, то на другое колено; вода сбивала его, покрывала с головой, но он снова подымался и, осторожно переступая с одною камня на другой, двигался дальше.

Карик и Валя лежали у него на руках, точно мертвые. Глаза их были закрыты, руки беспомощно мотались, ноги волочились по воде.

— Ничего, ничего! — тяжело дышал профессор. — Все будет хорошо! — И еще крепче прижимал ребят к себе.

Но вот, наконец, и берег.

Профессор опустил Карика и Валю на землю, сел сам на корточки и принялся растирать ребят ладонями.

— Да ну же, ну! Что вы в самом деле? — бормотал Иван Гермогенович.

Он сгибал им руки, ноги, перевертывал то вверх, то вниз лицом. Но все было напрасно. Ребята лежали неподвижно, закрыв глаза и плотно стиснув побледневшие, подернутые мертвенной синевой губы.

— Ну что мне с вами делать? — нахмурился Иван Гермогенович.

Он потер ладонью лоб и вдруг просиял весь.

Профессор вспомнил старый, теперь уже забытый способ спасенья утопающих. Быстро вскочив, он схватил Валю за ноги, приподнял над землей и с силой начал трясти.

Изо рта, из носа Вали хлынула вода.

Валя застонала.

— Стонешь! — обрадовался Иван Гермогенович. — Прекрасно! Значит, ты будешь жива.

Положив девочку на землю, он принялся за Карика.

— Р-раз! Два!

Изо рта Карика вырвались мутные потоки.

— А теперь, теперь полежи и ты.

Отплевываясь и кашляя, ребята открыли глаза.

Они смотрели, ничего не понимая.

Перед ними стоял Иван Гермогенович. Живой, настоящий Иван Гермогенович. Большой, бородатый, такой, каким они привыкли его видеть каждый день.

От радости ребята не заметили даже, как странно одет профессор. Они смотрели ему в лицо, видели его добрые, смеющиеся глаза, его растрепанную седую бороду.

— Иван Гермогенович! — закричала Валя.

Она бросилась к нему и заревела от радости.

— Ну, ну, ну! — смущенно кашлянул профессор и погладил девочку по голове. — Теперь-то уж плакать не о чем.

Валя размазала кулаками по лицу слезы и улыбнулась.

— Это… это… вода выходит… Сколько ее налилось…

— Много, — согласился Иван Гермогенович. — Ну, а теперь, друзья мои, скажите-ка мне: кто это разрешил вам хозяйничать в моем кабинете?

Ребята опустили головы.

— Ах, вы молчите! Вы разучились говорить?

Ребята вздохнули.