Необыкновенные приключения Карика и Вали

– Ещё меньше даже, – ответил Карик. – Не разговаривай. Сиди и молчи.

Валя даже перестала дышать.

И в наступившей тишине они услышали тоненький-тоненький писк – слабее комариного.

– Говорит что-то! – прошептал Карик, наклоняя ухо к дощечке.

– Что говорит?

– Не понять!

Между тем профессор соскочил с дощечки на землю и пропал в траве.

– Ушёл!

– А куда?

– Значит, надо. Сиди и жди.

Через несколько минут он появился снова. На этот раз не один.

– Смотри, смотри, – сказала Валя, – на него кто-то напал.

Ребята нагнулись над дощечкой, но, как ни смотрели, не могли понять: то ли это сам Иван Гермогенович тащит за собой тёмную бабочку, то ли бабочка вцепилась в профессора и не пускает его на дощечку.

Бабочка билась, махала крыльями, валила профессора с ног.

– Поможем ему, – сказала Валя, – а то эта дрянь съест нашего Ивана Гермогеновича.

Профессор барахтался у края фанеры, что-то пищал.

– Слышишь, Карик?.. Это он кричит: помогите, помогите!

Валя протянула руку к бабочке.

– Подожди! – остановил Карик сестру. – Он опять что-то говорит.

Но Валя уже схватила бабочку и с размаху отбросила её прочь, потом подняла дощечку с профессором к самым глазам.

– Он, кажется, недоволен чем-то! – сказала Валя. – Наверное, бабочка здорово помяла его.

Профессор поднимал руки к небу, бегая по дощечке, и пищал. Он хватался руками за голову, топал крошечными ножками.

– Не бойтесь, – сказала Валя, – она вас не тронет. Я убила её.

Но и это не успокоило профессора. Он ещё сильнее замахал руками и даже, кажется, несколько раз плюнул. По всему было видно, что Иван Гермогенович рассержен не на шутку.

– Ну, хорошо, хорошо, – успокаивала профессора Валя, – я сейчас найду её и раздавлю. Я ей покажу, как обижать маленьких.

Услышав эти слова, Иван Гермогенович схватился за голову, пошатнулся и вдруг так резко начал подпрыгивать на дощечке, так пищать, что Карик сразу понял: учёный хочет сказать что-то очень важное.

– Сейчас раздавлю! – крикнула Валя.

– Да ты не кричи! – шёпотом сказал Карик. – Ты оглушишь его. Он ведь маленький. Дай-ка мне его сюда.

Карик бережно стряхнул профессора с дощечки к себе на ладонь и поднёс его к уху.

– Экофора, – услышал он слабый голос Ивана Гермогеновича. – Единственная экофора… Такой экземпляр!.. Такой экземпляр!..

– Про экофору какую-то говорит! – шепнул Карик.

– Это, наверное, порошок так называется, – тихо ответила Валя. – А порошка-то и нет…

Карик посмотрел на ладонь и сказал медленно и раздельно:

– Иван Гермогенович, что делать? Ветер унёс весь порошок… Мы не виноваты…

И опять поднёс ладонь к уху.

– Это ничего, – пропищал чуть слышный голосок Ивана Гермогеновича, – у меня в лаборатории есть ещё несколько граммов такого порошка… Несите меня домой… Только отыщите сначала экофору… Она тут… В траве…

– А что такое экофора? – спросил Карик.

– Экофора, – пропищал Иван Гермогенович, – бабочка из семейства молей… Водится только на юге… В наших местах такие бабочки чрезвычайно редки, а Валя отняла её у меня… Пусть непременно найдёт.

– Ну, Валька, – сказал Карик, – ищи экофору. Сама выбросила эту редкость, сама и найди.

Валя наклонилась, пошарила и подняла за крылышко маленькую полумёртвую бабочку.

– Эта? – спросил Карик, показывая бабочку Ивану Гермогеновичу.

– Эта! Эта! – обрадовался Иван Гермогенович. – Захватите её домой, но только, пожалуйста, осторожнее… Не сомните крылышек.

– А нам в какую же сторону идти домой? – спросил Карик.

– Идите прямо к пруду, никуда не сворачивая, а там за прудом вы и сами увидите дорогу в город. Одна тут дорога в город!

Карик сорвал широкий лист подорожника, ловко свернул его фунтиком и бережно посадил на дно этого фунтика великого учёного – Ивана Гермогеновича Енотова.

– Ну а теперь бежим домой, – сказал он Вале. – Только смотри не потеряй драгоценную экофору.

– Постой… Как же мы пойдём по городу голыми!

– Подумаешь! – презрительно фыркнул Карик.

– Нет, нет, – сказала Валя. – Я не пойду. Это нехорошо.

– Что значит нехорошо? – удивился Карик.

– Да у меня все кости торчат наружу. Смотри, какая я худая. Надо мной смеяться будут.

– Ничего, добежим.

– Нет и нет, – замотала головой Валя. – Надо одеться.

Валя подняла с земли скомканную рубашку профессора и накинула её на себя.

– Ну и чучело! Посмотри, на кого ты стала похожа.

Рубашка Ивана Гермогеновича доходила Вале до самых пяток. Рукава свисали до колен. Но всё-таки это была одежда.

Валя засучила рукава и подобрала рубашку, точно шлейф.

– А ты как? – спросила она у Карика, не обращая внимания на его смех. – Надень и ты что-нибудь из вещей Ивана Гермогеновича.

Карику пришлось влезть в брюки профессора.

Он натянул их до самого горла.

– Очень прилично! – одобрила Валя.

Утопая в штанах, Карик сделал несколько шагов, споткнулся и упал. Хорошо, что он успел вовремя поднять руку, в которой держал профессора, а то бы, наверное, потерял или раздавил Ивана Гермогеновича.

– Подверни брюки! – посоветовала Валя, помогая брату подняться и справиться со штанами.

Карик так и сделал.

Наконец все сборы были окончены.

Карик взял сестру за руку, и оба, точно сговорившись, запели дружно: