Неодинокий Попсуев

Со Свиридовым ничего не выгорело. В середине октября Попсуев не без приятности провел целую неделю в Египте. Ахмет, на которого Сергея вывел чиновник, сокурсник Свиридова, оказался хорошим экскурсоводом. Впечатлили воистину сказочные будни. На рассвете, когда тихо и прохладно, по Нилу скользят быстроходные барки дахабие, лают павианы над рекой, молча молятся грифы, ловя разведенными крыльями солнечное тепло. Дромадер лежит на коленях, и его вьючат два человека. Высушенные солнцем бедуины чистят зубы золой кизяка. («Откуда помидорная дама узнала об этом?») А дневная пыль, секущий песок и порывистый ветер зобаа не помеха, когда едешь в машине. И какие краски! Золотое шитье в тени обращается в черный орнамент. Зеленые, как трава-лебеда, иероглифы проросли из чернозема веков. Глядя на них, Сергей думал: «Как было всё тут несколько тысяч лет назад, так и осталось. А мы за десять лет сменили порошок «Мятный» на «Поморин», «Поморин» на «Блендомед». У бедуинов жизнь растекается по координате икс, вдоль земли, а нас несет вдоль игрека, в зенит. Бежим от земли, но в нее возвращаемся….»

Несмотря на кажущийся хаос, почему-то слово «порядок» больше других подходило этой стране. Видимо, наложил отпечаток Древний Египет. Сергей не раз вспоминал жуткий сон, в котором была геометрия правдоподобия. «Порядок может быть только в геометрическом государстве».

– Можно? – услышал Сергей женский голос, скрип калитки и шаги. – Вижу огонек. Дай, думаю, зайду. С возвращением.

– Садись, Ксюша. Рад тебя видеть. – Сергей обнял соседку, чмокнул в щечку, усадил в кресло и укрыл пледом. – Чайник включу. Может, ликер?

– Спасибо, чай. Твои спят? – спросила Ксения Всеславна.

– Завтра приедут. На смене.

– Хорошо, правда? Тихо. Но иногда слышен городской шум.

– Он навяз в твоих ушах за неделю. А я тут уже день и не слышу.

– Я сегодня Египет вспоминала, жару, головную боль… Наше знакомство. Египет создан для встречи мужчины и женщины.

– Да не только Египет. Знаешь, на что я обратил внимание там? Боги-мужчины на барельефах всегда в движении, шаг вперед, а женщины стоят. Даже в ладье мужчина шагает. Думаешь, случайно? Мужчина делает шаг, завоевывая метр пространства, а женщина обустраивает его.

– Мужчина так же и женщину завоевывает, шагнет на метр – и она его.

– На метре не поместится. Надо сразу два шага сделать.

– Второй, жениться? – Ксения испытующе посмотрела на Сергея.

Попсуев рассмеялся.

– Как крокодилы? – спросила гостья. – Полюбил?

– Что ты! Глазки жуткие, пасть отвратная, панцирь. Менять наших мишек на эти торпеды – ни за что! И Свиридову сказал: «Только через мой труп. Уж лучше завезти в Сибирь анаконду и пираний».

– А он?

– Он мне: «Да ты уж сразу южноамериканских муравьев запусти! Они ползут полосой и по пути всё сжирают. От деревень остаются скелеты людей и животных. Не хочешь сотрудничать, сказал он, верни израсходованные денежки и задаток, который оставил Ахмету. И тогда делай что хочешь».

– А ты? – спросила Ксения, но Сергей ушел от ответа.

– Ты знаешь, Ксюша, я вычислил, что на нашей Колодезной есть вход в Дуат, я говорил тебе о нем. Пирамида нужна.

– О господи, зачем?

– Да мало ли зачем? – пожал плечами Попсуев. – Ты только не думай, что я свихнулся или придуриваюсь. Всё это слишком серьезно.

Посидели еще с полчаса, поговорили о последних событиях в стране и мире, о балете «Анюта». Сергей проводил соседку до ее калитки и вернулся домой. Общение с Ксенией наполняло его всякий раз радостью, которой не было у него больше ни с кем. Он был благодарен ей за то, что она тогда после ресторана разрешила проводить его до дома, но к себе не впустила. Отчего дом ее не разрушился, а превратился во дворец, в котором находится королева.

Из «Записок» Попсуева

«…как сладко, не мучаясь угрызениями совести, дремать, забыв обо всём, что было, есть и будет; покоиться в мире внутри самого себя, в гармонии с миром что вокруг. Этого нельзя достичь, но если вдруг достигаешь, даже на краткий миг, обретаешь истинное наслаждение, какое знает, наверное, лишь свет в капле воды, свисающей с листочка…»

Возвращение

Когда Попсуев потерял всякую надежду устроиться на работу с приличным заработком, а Татьяне на заводе и вовсе перестали выдавать деньги, Свиридов стал всё настойчивее и грубее требовать возврата долга, сначала по телефону, а потом прислал двух братков. Парни оказались знакомыми и предостерегли Сергея, чтобы не тянул с возвратом. Попсуев собрался уже идти к Ореху, как раздался телефонный звонок. Звонил Дронов. Без реверансов и предисловий непотопляемый начальник отдела кадров «Нежмаша» пригласил Сергея руководителем группы в НИЛ. Попсуев поблагодарил, сказав: – Подумаю, – и хотел уже положить трубку, как в ней другой голос произнес: – Дай-ка мне.