Неоднозначная любовь

— Скорую, вызовите скорую. — ору я, не в силах справиться с эмоциями. По щекам тоненьким струйками бегут слезы, рядом со мной сидит мама, которая наклонилась над телом папы и пытается прощупать ему пульс.

— Да где эта гребанная скорая. — не выдерживает мама.

Время словно застыло. До приезжай скорой прошла вечность, а я и мама были скульптурами, которые застыли навсегда. Врачи оперативно положили папу на носилки и повезли в больницу, а нас с мамой, за скорой повезла Леська.

— Лиз, все будет хорошо, врачи помогут дяде Жене. — пытается она меня поддержать.

— Я очень на это надеюсь, Лесь… — молясь всем богам, я надеялась на то, что папа выживет.

Когда мы подъехали к приемному покою, я быстро вышла на улицу, но не успела отойти от машины, как услышала резкий крик, повернувшись, увидела Леську, которая от боли сжалась и сложилась пополам, а по ногам у нее потекла кровь. Мы с мамой, быстро подхватили ее под руки и потихонечку повели в приемное отделение. Твою мать, только этого не хватало, хоть бы с ней и с её ребенком все было хорошо. Ее же оперативно забрали врачи в гинекологию, а мы с мамой поднялись на операционный этаж и сидели в коридоре возле операционной. Через час приехал Рома, у него был уставший вид.

— Лиз, как отец? — спросил он тихо у меня.

— Уходи, Ром, я не хочу тебя видеть. — начала прогонять его я.

— Ты же понимаешь, что в этом нет моей вины? — начал успокаивать он меня.

— Уходи, у меня нет сил с тобой выяснять отношения, но если ты хочешь выяснить, считаю ли я тебя виновным, то да, ты во всем виноват, моя жизнь сломалась только из-за тебя, уходи и больше никогда не появляйся в моей жизни! — разозлилась не на шутку я, стараясь не кричать, шипела как гусь.

Он молча развернулся, обдавая меня холодом своих синих глаз и ушел, даже не обернулся. Я же вернулась к маме на лавочку, она молча взяла мою руку и положила к себе на колени, начала не спеша поглаживать. Я заметила, что ее руки были безумно холодными, как будто бы она сидит не в теплом помещении, а на улице. Потом она положила свою голову мне на плечо и закрыла глаза, пытаясь спрятать свои слезы. Мы старались молча поддержать друг друга, не показывая слёз, но они то и дело пробегали по щекам. Время когда врач вышел из операционной было схоже, с временем перед палачом, я думала прошла вечность. Когда же врач показался из операционной мое сердце замерло.

— Родственники Марченко? — спросил, пробежав глазами по нам.

— Да. — быстро ответила мама. Мы обе подскочили с лавочки и подошли к врачу поближе.

— Девочки, операция прошла успешно, но он на данный момент находиться в тяжелом состоянии, будем судить о выздоровление, только после ночи, сейчас же не могу вам дать ответ, готовьтесь к любому исходу. — быстро проговорил врач, как отученный текст, который ему приходилось говорить в этих стенах не раз.

— Спасибо вам большое. — сказала мама, глотая слезы страха.

— Потом благодарить будет, когда здоровый из больницы выйдет. — сказал врач и скрылся с наших глаз.

За своей спиной я услышала знакомый голос.

— Лиза, ты как, я как только узнал, сразу же приехал. — говорил Вадик, приближаясь ко мне все ближе.

Я же бросилась в его объятия, и начала плакать, как будто бы весь страх, который накопился во мне, я отдала ему, он же без слов, стоял и гладил меня по спине.

— Папа… Операция прошла успешно… Но… Не… Ясно… Поправится он или нет. — через слёзы говорила я.

— Поправится, все будет хорошо, главное верить и надеяться. — говорил он успокаивающее.

Позже, когда стресс понемногу начал отпускать, я оставила маму с Вадиком возле реанимации, а сама же пошла в регистратуры, чтобы узнать, как там Леська. Девушка сообщила мне, что делают все возможное, чтобы сохранить ребенка. Что ей нельзя не вставать, не нервничать, и что ей нужна сменная одежда. Я попросила Вадима свозить меня до дома, собрала ей пару сменных штанов, футболок из своего гардероба, и заехали купить ей нижнее бельё. Еще взяла любимые шоколадки ей, ведь шоколад поднимает гормон радости. И передала ей все через ресепшн. Сама же при этом мучилась от боли в животе.

— Лиз, что с тобой? Ты то и дело за живот хватаешься. — заметил Вадик.

— Вадь, я беременна, видимо от нервов очень тянет. — решила не врать я ему.

— От Романа? — спросил он в лоб.

— Я не знаю, он говорил мне, что бесплоден, но мой врач по поводу его диагноза сказала, что есть вероятность. — поделилась я с ним.

— То есть это может быть и мой ребенок? — неожиданно спросил он.

— Я не знаю… Может быть и твой. — сказала я, пряча глаза.

— Так, давай садись и не нервничай, все будет хорошо. — усадил он меня на лавочку.