Неофеодализм

Майкл Барнсли и его единомышленники развивают теорию суперфракталов, комбинируя идеи из хаотической динамики и топологии, с целью геометрически описать системы, способные непрерывно создавать и пересоздавать себя. Они обнаружили, что стохастические процессы позволяют склеивать в одно единое целое не связанные друг с другом системы уравнений. Теперь становится ясным, что случайность не противостоит, но сопутствует единству разнообразий.

Однако, какова бы ни была квантовая геометрия, квантовые частицы должны потерять свою фундаментальность – они часть вибрирующей сети. Свойства, которые они демонстрируют, это вовсе не их индивидуальные качества, но качества сети, частью которой они являются. Они – в зависимости от ракурса обзора – то узловые точки, то связывающие их нити сети. Они то появляются, то исчезают. Всё вокруг мерцает.

Весь этот квантовый фейерверк, тем не менее, строго и точно согласован. Силы слабого и сильного ядерного взаимодействия проявляют себя в том, что повсеместно формируются скопления квантовой пыли – атомы и молекулы. Они, в свою очередь, влияют друг на друга, и это обратное влияние описывает поле электромагнитного взаимодействия. Кластеры из атомов и молекул – планеты и звезды – тоже влияют друг на друга. Их влияние выражается силами гравитационного взаимодействия.

Наше тело ощущает гравитацию. Гравитация не позволяет нам воспарить, оторваться от Земли, испариться. У нас есть твердая опора под ногами. У Земли ее нет. Она каждую секунду падает на Солнце. И это состояние Земли устойчиво. Устойчивость сетевого мира не нуждается в фундаментальном основании. Достаточно узлов концентрации и связей между ними. И еще необходима структурная организация сети.

Этот третий элемент сетевой реальности присутствует в существующих теориях ad hoc – по умолчанию. Его никто не выделяет. Он как бы проистекает из логики поведения вещества и взаимодействий, которую подтверждают в изощренно поставленных экспериментах. Между тем структура эксперимента искажает геометрию сетевых отношений ровно так, как масса искажает структуру пространства.

То, что наблюдатель в момент наблюдения изменяет наблюдаемое, – признанный факт. Современная научная мысль ощущает потребность описать влияние структуры эксперимента (пространственная организация и последовательность операций) на структуру объекта исследований. Но все наши попытки сделать это упираются в «мягкую стену» неопределенности. Эксперимент отражает подстроившуюся под эксперимент реальность. В процессе эксперимента реальность маневрирует. Эффект реактивно изменяющейся, подлаживающей себя под эксперимент реальности выходит из тени. Этот эффект оказывается в центре внимания.

Мы видим, как результат биржевых операций формируется ожиданиями биржевых игроков. Подобным образом результат физического эксперимента отражает ожидания экспериментатора, которые встроены в структуру и технику проведения эксперимента.

Действительность пластична, при том, что она строго и точно регламентирована.

Источник слаженной пластики реальности в том, что она не только пребывает в пространстве, будучи материальной, и не только совершается во времени, будучи действенной, но она также присутствует в облаке отражений. Каждый элемент вещества и каждое элементарное действие отражаются от всех остальных элементов вещества и элементарных действий. И это облако отражений активно. Оно оказывает влияние на вещи и на действия. Облачная сеть организует элементы вещества и элементарные взаимодействия в единую слаженную структуру, напоминающую мифическую сеть Индры.

1.6. Символическая парадигма: суперстрата

На языке философов постмодернистов – Делёза, Гваттари, Бодрийяра – прежде всего существуют страты – «феномены сгущения», во-вторых, есть сборки – «силы и функции», в-третьих, есть форма – ризома. В известной книге «Тысяча плато: капитализм и шизофрения» Жиль Делёз и Феликс Гваттари так описали ризому: