Неофит

– Все достаточно честно. Должности в армии даются на основании заслуг, так что чем лучше ты проявишь себя на экзаменах и соревнованиях, тем более высокое звание получишь. Проблема лишь в том, что все изначально устроено против простолюдинов. Нам дают не особенно сильных демонов, а дворяне получают демонов от родителей, которые стараются поймать самых могущественных для родных детей. Некоторым даже везет настолько, что родители отдают им одного из своих демонов, но такое случается редко. Насчет демона Флетчера я не знаю, я таких никогда не видел, а вот твой демон, Отелло, станет очень могучим, когда вырастет, судя по тому, что мне говорили о Големах.

– Значит… мы навсегда ограничены нашими Крохами? – смущенно спросила Женевьева.

– Необязательно. Всегда есть возможность поймать более сильного демона в эфире и добавить его в твой зверинец. Мало что знаю насчет того, как это делается, но знаю, что намного тяжелее и опаснее делать это, когда твой собственный демон слабый. Хотя это всегда рискованно. Это опять же работает против нас. И именно поэтому я надеюсь, что вызывающий, которого выберут, чтобы даровать мне демона, будет щедр и даст кого-нибудь посильнее Крохи. Из них хорошие разведчики, кусаются они больно, но уровень энергии у них низкий, а по силе они не сравнятся даже со щенком Канида, – объяснил Сераф.

– Понимаю, – сказала Женевьева, глядя на летающую по столовой Азуру уже без такой гордости, как прежде. Все поглядели, как демон сел на статую и забрался на ее глаз.

– Кто это, кстати? – спросил всех Флетчер.

– Я знаю, – тихо ответил Отелло. – Игнатий, правая рука короля Корвина, основатель академии, когда она была просто палаткой в чистом поле. Погиб в Первой войне с орками, тысячи лет назад, прославившись самоубийственной атакой, в результате которой прорвали строй орков и победили в последней битве, у Петти Ридж.

– Вот оно, – сказал Флетчер и поглядел на своего демона. Тот пролез у него под рукой и с наслаждением вылизывал остатки овсянки из его чашки.

– Что? – спросил Рори, вопросительно глядя на Флетчера.

– Игнатий. Так я назову своего демона.

Глава 21

Завтрак закончился, и все отправились по комнатам, чтобы поспать, но Флетчеру совсем не хотелось мерзнуть. И он направился на поиски Джеффри. Если Сераф столько узнал о Цитадели от слуг, то нужно попытаться по полной использовать этот источник информации.

– Могу я тебя снова попросить проводить меня или здесь снова мыть надо? Честно говоря, когда второкурсники на завтрак пойдут, снова грязно станет, – доброжелательно сказал Флетчер усталому слуге.

– Я здесь все надраиваю только затем, чтобы мистер Корбин на меня не орал. Если у меня будет отговорка, что я показываю что-то новичку, то все в порядке! Только давай теперь не будем так быстро по лестницам ходить, – с ухмылкой ответил Джеффри. – Что хочешь посмотреть?

– Все! – ответил Флетчер. – У меня целый день есть.

– Значит, и у меня есть, – сказал Джеффри, просияв. – Тогда пошли в зал вызывания, для начала.

Зал был на том же этаже, но в восточном крыле. Открыть массивные железные двери оказалось непросто, и скрежет ржавых петель разнесся по всему атриуму. Взяв со стены факел, Джеффри повел Флетчера внутрь, освещая путь мерцающим оранжевым пламенем. Пол был липкий, при более близком рассмотрении оказалось, что он покрыт толстыми полосами кожи. В середине была большая пентаграмма, от которой спиралью расходились более мелкие звезды. Каждая из них была окружена странными символами, такими же, как на книге вызывающего, которая была у Флетчера. Может, это те самые ключи, о которых писал Джеймс Бейкер?

– А почему кожа? – спросил Флетчер. – Это же совсем непрактично.

– Пентакли и символы должны быть нарисованы на чем-то органическом, иначе не сработают. Раньше использовали дерево, но оно все время обгорало, и его часто приходилось менять. Ректор решил, что кожа лучше. Пока что работает, пусть и слегка дымится, обгорает и ужасно воняет, но это лучше, чем рисковать пожаром всякий раз, когда чей-то демон отправляется в эфир.

– Я и не знал! – сказал Флетчер, разглядывая висящие в ряд на крюках кожаные фартуки, за дверью.

– Больше я ничего особо не знаю. Лучше тебе спросить второкурсников, но я бы не стал пробовать. Конкуренция за звания очень жесткая, так что они не станут помогать первокурснику, рискуя, что ты обойдешь их на экзаменах. Терпеть этого не могу, но Ректор говорит, что на фронте и так все друг друга сожрать готовы, так что почему бы новичкам не познакомиться с этим здесь.

Джеффри остановился у двери, явно не желая идти дальше.

– Давай уйдем, мне тут не по себе.

Они вышли наружу, и Джеффри повел Флетчера дальше. Они начали медленно подниматься на второй этаж восточного крыла.

– Здесь библиотека, – сказал Джеффри, открывая другую дверь. – Прости, но внутрь я не пойду. От этой пыли моя астма окончательно взбесится.