Неоновое солнце

Хромов признал, что на его памяти такого с первым лицом государства ещё не случалось. И всё же он не мог согласиться с решением шефа «уйти в партизаны»:

- Я отвечаю за вас, а у меня мало людей, поэтому нам нужно запросить поддержку у военных.

- Ни в коем случае! – рассердился политик. - Ты меня слышишь?! Я запрещаю «воскресать», пока я во всём не разобрался. Ты меня понял?

В сложившейся ситуации ближайший круг верных телохранителей были последними людьми, которым Козырев продолжал доверять (сомневаться в их преданности или нет – такого выбора у него просто не осталось). И всё же в разговоре с ближайшим соратником президент умолчал о главном: министр обороны должен знать правду о них, ведь он послал ему на личный телефон сообщение в ту самую минуту, когда передумал покидать город, и даже вкратце объяснил своё решение. Тем не менее, старый маршал Сергей Климович Шмаго отчего-то не спешит объявлять его живым! Почему? Ведь между ними давно сложились хорошие доверительные отношения. Став президентом, Козырев выдвинул земляка-генерала на первые позиции, рассчитывая не только на его таланты военного реформатора, но в первую очередь на личную преданность. И видимо, просчитался… Такое молчание главного силовика не может не навести на нехорошие подозрения.

- Я вас понял, - скрыв недовольство, подчинился начальник охраны.

- Сейчас для меня важнее всего мои близкие, - пояснил ему Козырев. - Пока они не окажутся рядом со мной, у меня связаны руки. Поэтому я тебя очень прошу, Захар: собери десяток своих лучших парней – отбери самых надёжных. Пусть они возьмут у тех, кто остаётся, лучшее оружие и экипировку. Распорядись.

- Хорошо, - кивнул Хромов, и отвернулся, собираясь идти выполнять распоряжение.

- Захар, - снова окликнул его Козырев.

- Да, Владислав Викторович? - повернулся тот немного удивлённый.

- Передай парням, чтобы не волновались - об их семьях позаботятся. Как только я верну себе все рычаги управления, первым делом отдам соответствующие распоряжения.

- Это правильно, — согласился охранник. - У некоторых семьи остаются в Кремле. Здесь, за крепостными стенами, им ещё какое-то время ничего не будет угрожать, но лучше их скорее эвакуировать на «Большую землю». Сложнее с теми, кто находился в сбитом вертолёте. Но до них мы скоро доберёмся и выясним обстановку. Сейчас на дорогах нет никакого транспорта, да и ночь… За полчаса доедем...

- С этим решили, — подытожил президент и поставил опустевшую чашку на столик. — А теперь иди – готовь парней, через полчаса выдвигаемся!

Глава 50

Чтобы по-настоящему узнать человека, нужно, как известно, пройти с ним огонь и воду. До этого вечера личный президентский психолог-астролог казался Маргарите Павловне Козыревой случайной фигурой в окружении её бывшего супруга.

Владислав тоже относился к Альберту Бетхудову не слишком серьёзно. «Унаследовав» экстравагантного павлина от своего предшественника на посту президента, Влад даже называл его иронично «Альбертиком». Самовлюблённый, помешанный на собственной внешности и красивой одежде, с суетливыми неприятными манерами и огромным самомнением – Альбертик до этой ночи был последним мужчиной в мире, с которым Маргарита Павловна хотела бы оказаться в одной спасательной шлюпке в случае кораблекрушения. И словно в насмешку, так и случилось - их с дочерью судьбы оказались в руках психолога.

Однако в критической ситуации Бетхудов преобразился. Маргарита Павловна заново открывала его для себя. Не обладая мужественной внешностью и атлетичной фигурой, Альберт Бетхудов, тем не менее, вёл себя очень уверенно, будто до этого уже не раз выполнял обязанности телохранителя и сталкера, сопровождая кого-то по ночным улицам, кишащим стаями голодных зомби.

От долгой ходьбы все немного притомились, особенно Даша. Проводник предложил немного отдохнуть. Он присел на поребрик тротуара, закурил, лениво выпустил первое облачко дыма и снова огляделся по сторонам. Ночью малейший звук воспринимался особенно отчётливо из-за отсутствия привычного шума машин и голосов. Вначале они услышали шаркающие шаги. Там, неподалёку, определенно кто-то появился из-за угла чугунной ограды посольского особняка. Странная тень, похожая на скрюченную старческим ревматизмом фигуру, немощно брела вдоль припаркованных у тротуара машин.

- Всё же нам лучше двигаться ближе к стене, - спокойно рассуждал Бетхудов, продолжая сидеть, огонёк сигареты освещал его прищуренные глаза. Тщедушного головастика будто совсем не волновала приближающаяся фигура. Чего нельзя было сказать о его спутницах, которые изо всех сил напрягали глаза, но было слишком темно, чтобы различить что-то, кроме неясного силуэта, который медленно продвигаясь в их сторону, то и дело скрываясь за деревьями или автомобилями.

Бетхудов повернулся к четырнадцатилетней девочке, намереваясь сказать ей что-то подбадривающее, но в этот момент Даша тихо вскрикнула.

- Ой, они идут к нам!