Неоновые Боги

просьбу, не тогда, когда Минте такая чертовски собственница во всем, что она считает своим, но это лучшее, что я могу придумать прямо сейчас. Мне нужен весь сегодняшний день, чтобы создать оборону, чтобы защитить моих людей от того, что я собираюсь сделать.

А завтра?

Завтра мы должны сделать наше объявление с таким размахом, чтобы его услышали даже эти золотые придурки в башне Додона.

Мой телефон звонит, и я знаю, кто это, еще до того, как обхожу свой стол, чтобы ответить на звонок. Я бросаю взгляд на двух мужчин в моем кабинете, и Харон опускается в кресло рядом со своим дедушкой. Они будут вести себя тихо. Я не позволяю себе глубоко вздохнуть, чтобы собраться с духом. Я просто отвечаю.

— Да?

— У тебя какие-то бронзовые яйца, ты, маленький засранец.

Удовлетворение просачивается сквозь меня. За эти годы у нас с Зевсом несколько раз были причины иметь дело друг с другом, и он всегда был снисходителен и вспыльчив, как бы одаривая меня своим присутствием. Сейчас в его голосе нет ничего, кроме ярости.

— Зевс. Рад тебя слышать.

— Немедленно верни ее, и никто не должен знать об этом маленьком проступке. Ты бы не хотел

делать ничего, что могло бы поставить под угрозу хрупкий мир, который у нас есть.

Даже после всех этих лет меня поражает, что он считает меня таким близорукой. Было время, когда его блеф вызвал бы панику в моей груди, но с тех пор я прошел долгий путь. Я не ребенок, чтобы он меня запугивал. Я стараюсь говорить мягко, зная, что это еще больше разозлит его.

— Я не нарушал договор.

— Ты забрал мою жену.

— Она не твоя жена. — Это звучит слишком резко, и мне требуется полсекунды, чтобы убрать

любые эмоции из своего тона.

— Она пересекла мост самостоятельно.

Я должен был бы оставить все как есть, но меня охватывает холодная ярость. Он думает, что может портить людям жизнь просто потому, что он Зевс. Это может быть правдой в верхнем городе, но нижний город — это мое королевство, независимо от того, во что верит остальная часть Олимпа.

— На самом деле, она так отчаянно хотела убежать от тебя, что окровавила ноги и чуть не

довела себя до переохлаждения. Я не уверен, что в верхнем городе считается романтикой, но это ненормальная реакция на предложение здесь, внизу.

— Верни ее мне, или ты будешь страдать от последствий. Точно так же, как это делал твой отец.

Только годы, проведенные за тем, чтобы научиться скрывать свои эмоции, удерживают меня от содрогания. Этот гребаный ублюдок.

— Она пересекла реку Стикс. Теперь она моя, по праву и по условиям договора. — Я понижаю

голос. — Ты будешь более чем желанным гостем для нее, когда я закончу с ней, но мы оба знаем, в какие игры я люблю играть. Вряд ли она будет той безупречной принцессой, за которой ты так охотишься. Слова неприятны на вкус у меня во рту, но это не имеет значения. Персефона согласилась, что цель состоит в том, чтобы повернуть нож. Баловаться с этой словесной игрой в цыпленка с Зевсом — только часть этого.

— Если ты тронешь ее хоть одним грязным пальцем, я с тебя живьем шкуру спущу.

— Я собираюсь прикоснуться к ней не только одним пальцем. — Я заставляю себя добавить

нотку веселья в свой голос. — Это забавно, тебе не кажется? Что она скорее примет все развратные вещи, которые я хочу сделать с этим маленьким упругим телом, чем позволит тебе прикоснуться к ней. — Я усмехаюсь. — Ну, я думаю, это забавно.

— Аид, это последний раз, когда я делаю это предложение. Тебе не мешало бы подумать об

этом. — гнев исчезает из голоса Зевса, оставляя после себя только ледяное спокойствие. — Верни ее мне в течение следующих двадцати четырех часов, и я сделаю вид, что этого никогда не было. Оставишь ее себе, и я уничтожу все, что ты любишь.

— Слишком поздно, Зевс. Этот корабль отплыл тридцать лет назад. — Когда он устроил пожар,

который убил моих родителей и оставил меня покрытым шрамами. Я позволяю паузе растянуться на несколько ударов, прежде чем говорю: — Теперь моя очередь.

Глава 8Персефона

Небольшой выбор платьев доставила мне высокая брюнетка с угрюмым видом, которая выглядит так, будто может раздавить мне голову одной рукой. Я не успеваю расслышать ее имя, как она уходит, снова оставляя меня одну.

Разговор с моими сестрами прошел так хорошо, как можно было ожидать. Они в ярости, что я выгоняю их ради их же блага. Они думают, что мой план ужасен. Я уверена, что они продолжат пытаться найти другой вариант, но я не могу их остановить.

Этого почти достаточно, чтобы отвлечь меня от солнца, скользящего по небу и спускающегося к горизонту. От знания того, что будет дальше. Или, скорее, недостаток знаний. Аид — поклонник мрачных заявлений, подкрепленных скудной информацией. Он инструктирует меня быть готовой, но не дает мне никакой информации о том, к чему я должна быть готова. И еще этот поцелуй. Я провела большую часть дня, безуспешно пытаясь не думать о том, как хорошо было чувствовать его губы на своих. Если бы он не отступил, я не знаю, что бы я сделала, и это должно было напугать меня.