Неоновые росчерки

Конечно, он мог ошибиться. Конечно, тот грузовик на видео с места преступления, мог быть вообще никак не связан с убийством. Конечно...

Тут взгляд Николая заприметил кое-что, заставившее его остановиться и присесть возле номеров грузовика спереди.

Коля, внимательно оглядел регистрационный знак на переднем мосте грузовика. Только пару мгновений спустя, Домбровский заметил, вокруг крепление знака темные полукруги царапин.

Домбровский поднялся и оглянулся на Карташева.

- Мне нужны записи с ваших видеокамер.

- А это ещё зачем? - удивился контролер.

- Затем, что с этой машины, полагаю, не один раз, скручивали номера! - не удержавшись от мальчишеского торжества, ответил Коля.

СТАНИСЛАВ КОРНИЛОВ

Воскресенье, 22 марта. Ночь.

- Ты сможешь снять этот опечаток, чтобы мы могли пробить его? - спросил Стас, протягивая визитку Ящеру.

Яша взял карточку, осторожно осмотрел в перчатках и кивнул.

- Легко.

- Отлично, действуй,мответил Корнилов.

Стас оглянулся на свою машину, в которой сидела Ника.

Лазовская, заткнув уши наушниками, чуть покачивала головой и смотрела куда-то в ночь.

Стас знал, что сейчас её лучше не трогать. Нике нужно пережить увиденные воспоминания.

Корнилов знал, что девушка очень часто переживает трагедии гибели людей на очень личном уровне. Из-за того, что ей приходиться буквально проживать эпизоды из воспоминаний жертв убийц, Лазовская способна прочувствовать всю глубокую боль и убийственную горечь случившегося несчастья. И ей приходиться каждый раз, снова и снова, испытывать соответствующие чувства.

И вот именно в такие моменты музыка и одиночество её лучшие врачи. Первое заглушает воспоминания в её голове, а второе исключает возможность новых.

Корнилов отвернулся и ринулся к дому Неклюдовых. Он уже обследовал гараж и сам дом, но ничего не обнаружил. Стоило, конечно, поговорить ещё с только что приехавшими родителями Влада, но они сейчас были явно не в состоянии давать показания.

Отец Влада впал в прострацию и отвечал односложно, невпопад, глядя куда-то в сторону. Стас всерьез полагал, что мужик может сойти с ума.

С матерью Влада все обстояло ещё хуже - женщина рыдала уже сорок минут, как и не могла успокоиться ни на минуту. Более того её состояние только ухудшалось.

Всё, как всегда. Всё это Корнилов видел уже десятки или даже сотни раз. Одна отнятая каким-то подонком жизнь и несколько изувеченных навсегда других.

Освещая себя путь фонариком, Стас прошелся вдоль дома Неклюдовых, подошел к тому месту, где случайные свидетели видели с*аный грузовик.

Не было никаких сомнений, в том, что КАМАЗ с зелено-голубой кабиной, связан с убийствами Белкиной и Неклюдова, с его девушкой.

Порхающий над дорогой ветер расшвыривал снег и грязь. Стас не торопливо прошелся по затвердевшей от холода почве земли. Корнилов уже в который раз осматривал территорию вокруг дачного коттеджа Неклюдов, в тщетных попытках найти что-то. Стас знал, что он должен что-то обнаружить. Просто обязан.

- Не могли же вы всё предусмотреть, так не бывает, - пробормотал он.

И по опыту Корнилов знал, что именно так, обычно, и происходит.

Не существует идеальных преступлений. Невозможно предусмотреть всё. Невозможно не допустить совсем никаких ошибок и просчетов. Они есть всегда, но мелкие и до раздражения незаметные!

А если есть, то Стас их найдёт. Отпечаток, который он получил благодаря Ники - это прекрасно, но нужно больше, нужно что-то ещё!

- 'Ну, давайте, паскуды' - думал Корнилов зло и сосредоточенно. - 'Давайте... Вы же должны были что-то ещё оставить, должны были где-то наследить. Вы не бываете гениями. Очень осторожными - да, но ваши действия отнюдь не безошибочны. Так не может быть'.

И та часть сознания Стаса, которая отвечала за его талант сыщика, внезапно резко активизировалась. Корнилов, сам того не ожидая, вдруг заострил внимание на снежной поверхности.

Со снегом что-то было не так. А если точнее, он не был однородным - здесь было какое-то иное по составу вещество, пусть и похожее на грязный снег.

Корнилов хмыкнул и присел. Он поднес фонарь ближе к земле, взял щепотку снега правой рукой и растер пальцами. В снегу были какие-то твердые комки серо-белого цвета.

- Глина, - проговорил в слух Стас.

Корнилов посмотрел на следы протектора шин, которые, судя по ширине и глубине вдавливания в почву, могли остаться лишь от тяжелого грузовика. В протекторах было полным-полно этой самой глины, которая так удачно, визуально, растворялась в оттенках снега.

Не теряя ни секунды, Стас быстро метнулся к белому фургону СМЭ. Там, в мобильной лаборатории, трудились Яша Щербаков и его подчиненные.

- Яша, - позвал Стас, заглянув внутрь, - проверь вот это.

Щербаков молча взял у него найденные твердые, но липкие серо-белые кусочки.

Несколько мгновений он рассматривал их, затем понюхал и фыркнул.

- Ну? - поторопил его Стас.

- Это шамот.

- Что это такое?