Неоновые росчерки

Он пребывал под воздействием глубокого, достигающего глубин личностного сознания, масштабного потрясения.

Его сознание перевернулось и уже не будет прежним. Стас был опытен в подобных делах и мог сделать заключение и без помощи комиссии психиатров: сознание Михея не справится с тем, что ему пришлось пережить.

Как это не печально и ужасно, но перед ним сейчас будущий и, наверняка, долговечный если не постоянный, пациент психиатрических лечебниц и изоляторов.

Пока ещё он сохраняет остатки вменяемости, пока ещё его сознание и мозг сохраняют относительную возможность функционировать без посттравматических аберраций. Но очень скоро, в ближайшие сутки, его сознание подвергнется кошмарному обсессивно-компульсивному расстройству, которое повлечет за собой невероятное количество конфабуляций и, как следствие, полномасштабные и катастрофические личностные изменения - проще говоря, шизофренические расстройства, которые почти неизлечимы.

У Стаса было мало времени. Пока Михей ещё остается Михеем и его сознание на начало 'разлагаться', нужно успеть опросить его.

Поэтому Корнилов не стал деликатничать.

- Михей! - Стас почти вплотную подошел к кровати парня.

Тот вздрогнул и взглянул на Стаса так, словно только что его заметил.

- Я выстрелил ему прямо в живот! Всю обойму! - вытаращив глаза, с перекошенным лицом прошептал Михей. - Всю обойму! Понимаете?! Из 'Вереска'! Все тридцать патронов! А он... а он только вздрогнул и... на меня! Понимаете?!

Зрачки Михея нервно метались из стороны в стороны.

- Тридцать пуль, прямо в брюхо! Море кровищи! И ничего! Он живой! Этот здоровяк в светящейся маске, покачиваясь, подошел ко мне и полоснул меня по руке! Я даже магазин не успел сменить!

Его взбудораженный голос истончился и скачущим эхом метался в стенах тесной камеры.

Стас пару секунд смотрел в голубые глаза Михея и отчетливо наблюдал в них бессильное смятение, в сочетании с пробравшимся глубоко в душу червем панического страха.

На памяти Стаса именно такой взгляд, чаще всего, бывает у людей, чудом избежавших гибели.

Смятение, паника, слёзный страх и безмолвная мольба о помощи в глазах.

Только Стас уже ничем не мог помочь Михею.

- Михей, меня зовут подполковник Корнилов, - произнес Стас и подумав добавил, - вы можете звать меня по имени - Стас.

Обычно такая фамильярность недопустима, но в случае с Михеем лучше опустить строгие формальности для создания у парня хотя бы иллюзии уютного чувства защищенности.

- Стас? - переспросил он и нервно сглотнул. - Кто это был, Стас?

- Сперва, опиши, кого ты видел, - предложил Корнилов.

- Кого я видел? - выдохнул Малаховский. - Здоровенных и толстых мужиков в светящихся масках! Вот кого! Они хотели убить меня и я... я стрелял в них! В каждого!!! В одного всю обойму, ***ть, засадил! А ему на**ать!

- Михей, - сохраняя дружелюбное спокойствие, проговорил Стас. - Откуда у вас оружие? Тем более 'Вереск'?

Пистолеты-пулеметы СР-2 'Вереск' состояли на вооружении сил специальных операций, спецназа ФСБ и Федеральной службы охраны первых лиц.

Михей несколько раз непонимающе моргнул, сдвинул брови. Стас, на мгновение было подумал, что опоздал - что поврежденный потрясением мозг Малаховского уже не в состоянии анализировать получаемую информацию или формулировать более-менее логичный ответ.

- Я... - Михей прочистил горло и, взволнованно дыша, пробубнил, - я торгую оружием... 'Верески' получаю через приятеля... Там много чего ещё...

При других обстоятельствах любой торговец оружием, на месте Михея, и слова бы не сказал. Но Малаховский сейчас был не в состоянии адекватно оценить риски от собственных слов. Да ему сейчас было и неважно, что с ним будет за торговлю оружием. Единственное, что его волновало, Стас в этом не сомневался, - это, возможность гарантированной защиты от Масок.

И его, в роли защиты, устроила бы даже тюрьма.

- Вы знаете, зачем эти люди... - начал Стас.

- Нет! - выкрикнул Михей. - Нет! Не называй их людьми! Ты их не видел! Не видел, как я! Вблизи! Вплотную! Ты не смотрел в их светящиеся глаза!

- Ты же понимаешь, что это были просто... маски, Михей, - сохраняя сдержанность и невозмутимость, сказал Стас.

Михей лишь невесело и нервно хихикнул.

- Маски?.. Да, понимаю... А ты понимаешь, кто был под ними?! Нет?! Ты стрелял, Стас? Из настоящего оружия?! В людей, например?!

- Да, - коротко ответил Корнилов. - Приходилось.

- Тогда ты понимаешь, что никто!.. Никто не может выжить после тридцати пуль в брюхо с двух метров! Понимаешь?! Понимаешь?! Ты можешь это понять?!!

Стас мог. И твёрдо знал, что обычно и одной-двух пуль в плевральную область довольно, чтобы человек гарантированно умер долгой и мучительной смертью.

И пока он склонялся, что мозг Михея уже мог быть подвержен конфабуляциям, искажающим действительность произошедшего, в его сознании.

Хотя, скорее, Стасу хотелось, чтобы это было так. Потому что если истина совпадает с его словами... Он, Коля, Сеня и Ника вновь столкнулись с чем-то необъяснимым, кошмарным и ужасающе реальным. С чем-то, неуклонно вырывающимся из рамок привычной реальности.