Неоновые росчерки

- Всё хорошо, - торопливо ответила я, с зажмуренными глазами и повторила уже чуть более отчаянно и жалобно, - всё хорошо.

Характер головной боли сменился на дерганную пульсацию. Казалось, в моей голове интенсивно раздувались и сокращались отдельные доли мозга. Я непроизвольно сжала пальцами рук края своего сиденья.

Меня начинало лихорадить и ощутимо возрастала температура.

Это очень плохой признак, я твёрдо знала это. Такие болезненные ощущения возникали, когда кто-то, чье воспоминание пытается ворваться в мое сознание, умер в долгих кошмарных и кровавых мучениях. Кто-то, кому нарочно не давали умереть, чтобы он как можно дольше чувствовал всё, что с ним делают его мучители. Чтобы он видел собственную кровь, чтобы захлебывался ею и ощущал разрывающую его тело невыносимую бесконечную боль. Чтобы... чтобы он не портил... им 'праздник'... чтобы не мешал получать удовольствие...

Меня замутило.

- Останови машину! Пожалуйста! - вскрикнула я.

Стас тут же дал по тормозам. Внедорожник чуть качнулся вперед, меня слегка бросилось вперед.

Часто и глубоко дыша, я поспешно отстегнула ремень безопасности, открыла дверцу и выбралась наружу.

- Ника!.. - Стас выскочил следом за мной.

Я сбежала с дороги, ринулась к зарослям кустарников. Спотыкаясь и пошатываясь не разбирая дороги пробежала несколько метров, прежде чем упасть на колени в снег. И тут меня вырвало.

Несколько секунд я сотрясалась в рвотных спазмах. Мне казалось, что неведомая сила с каким стервозным ожесточением выжимает и выкручивает мое тело, как мокрую тряпку. Эта сила, как будто желала вынудить меня выдать не только свой недавний ланч, но и все свои внутренности.

- Ника... - позади меня раздался неуверенный голос Стаса.

- Не подходи! - не оглядываясь назад, я предупреждающе выставила за спиной ладонь. - Пожалуйста, не подходи!.. Не надо!..

Я не хотела, чтобы Стас видел, что со мной происходит. Во всяком случае, чтобы он стоял рядом и видел всё в деталях.

Это не прекращалось. Боль нарастала в голове и просыпалась, ворочалась уже в животе.

Я ощутила короткий толчок и затем резкую дикую режущую боль в области солнечно сплетения и желудка.

Я истошно закричала и согнулась, обхватив себя руками за живот. Боль внутри меня рвала, резала и кромсала. Зажмурив глаза, продолжая дико кричать, я завалилась на бок и задёргала ногами. Из глаз обильно текли слёзы, я не переставала отчаянно и пронзительно кричать.

Я не слышала свой крик, только чувствовал эту невыносимую, непрекращающуюся терзающую меня изнутри зверскую боль. Бесконечную. Ненасытную. Чудовищную.

Ту самую боль, что вынесли они. Те двое, парень и девушка.

- Ника!!! Ника!!! Чёрт...

Рядом со мной присел Стас, я почувствовала его руки, я нашла его большую широкую ладонь и с чувством сильно, с надеждой, сжала.

Вместе с непрекращающейся болью нахлынуло видение.

Воя и плача от боли, я увидела мечущиеся размытые тени и смазанные силуэты.

Я опять видела все через какие-то непонятные туманные облака. Они наполовину заволокли уже знакомое мне помещение грузовой фуры. Той самой, в которой пытали несчастную Татьяну Белкину. Теперь, в этот раз, жертв было двое.

Я увидела обнаженную русоволосую девушку на прозекторском столе и темноволосого юношу, привязанного к стулу. Он был весь в крови, в его левом колене торчала массивная рукоять ножа. Юноша рыдал и выкрикивал проклятия в сторону двух толстых верзил, которые склонились над прикованной к столу девушкой.

Я видела, как дергалось и извивалось её тело, я слышала, как она надрывалась от боли, пока двое ублюдков измывались над ней. Эти двое огромных толстяков, как будто не обращая внимания на слёзы и хрипящие крики девушки, деловито резали её живот и грудь.

Эти двое здоровяков вновь были в тех самых светящихся неоновых масках с хищными улыбками.

Воспоминание схлынуло так же резко, как и возникло.

Я была в машине, меня обнимал и гладил по голове Стас. Всё ещё плача и ощущая сотрясающую меня лихорадку, я прижалась к нему, в отчаянии найти спасение.

Мне было необходимо, чтобы кто-то защитил и оградил меня от того ужаса, который я увидела, в котором только что пребывала.

- Всё хорошо, Ника. Всё хорошо... - Стас не знал, чем мне помочь, но поэтому просто пытался утешить меня.

Он и не мог мне помочь, равно как и не мог спасти от моих видений. Никто не мог.

Зато, пожалуй, только он мог утешить и успокоить меня. Заставить меня поверить и почувствовать, что я хотя бы отчасти в безопасности, что боль и ужас, которые я испытывала и видела, наконец, исчезли.

Чтобы успокоится мне потребовалось время. И пока я, дрожа и судорожно всхлипывая, жалась к Стасу, он обнимал меня, гладил по волосам и шептал успокаивающие ласковые слова.

Я далеко не сразу смогла успокоиться и прийти в себя. Мне нужно было найти в себе силы пережить испытанное только что потрясение.

Пугающее и шокирующее видение, однако, не желало покидать меня. Оно то и дело всплывало перед глазами рваными и нечеткими изображениями. Они были похожи на цветные пятна, которые возникают перед закрытыми глазами, если до этого долго смотреть на яркий источник света.