Неосторожность

Мы пожимаем друг другу руки, и Гарри устремляется к выходу. Я не возражаю. Речь шла всего лишь о том, чтобы выпить вместе. Я заказываю себе еще и жду, чтобы кто-нибудь пришел. Если мне повезет, кто-то из членов клуба явится без компании, и мы вместе пообедаем. Позже, когда я буду уходить из клуба, мне сообщат, что Гарри забыл вернуть галстук.

4

Когда Гарри входит в ресторан, Клэр уже там. На улице темно. Она встает из-за стола, красивая, полная ожидания, и шепчет ему на ухо:

– Устрицы могут подождать, а я нет. Идем со мной.

Гарри шагает за ней вниз по лестнице. Здесь большие туалеты. На двери замок. Клэр обнимает его, словно наверстывая упущенное время, одной рукой привлекает его к себе, а другой тянется к его ширинке.

– На мне нет белья, – шепчет она, задирая платье.

Клэр уже влажная. Гарри поднимает ее, прижимает к стене, она хватается за его плечи, он поддерживает ее руками, она коротко, тяжело дышит, закрыв глаза, зажимая рот, чтобы не закричать.

Они возвращаются за стол, разрумянившиеся, объединенные еще одной тайной среди многих. Официант принимает заказ на напитки. Клэр наклоняется и заговорщицки спрашивает:

– Думаешь, он понимает?

Гарри откидывается на стуле и медленно, мелодраматически обводит взглядом зал, подняв одну бровь. Она хихикает.

– Да, безусловно, – отвечает он. – Все понимают. По лицам видно. Но они, конечно, пытаются соблюсти приличия.

– Разумеется.

– Поэтому на нас никто не смотрит, а официант обращается с нами, как со всеми остальными клиентами, но все равно заметно.

Клэр кивает, подавляя смех.

– Ты прав. Я вижу.

– Мы бы могли неоновую вывеску над столом зажечь: «Только Что Потрахались в Туалете», – эффект был бы тот же.

– Неудобно. Как нам это пережить?

– Показав всем, что мы выше этого. Поднявшись над этим.

– А может, просто повторить? – Клэр плотоядно смотрит на него.

Официант приносит напитки. Оба пьют мартини.

– Боже, ты ненасытна. Можно хотя бы выпить?

– Заслужил. – Клэр под столом кладет руку ему на бедро.

Они смотрят меню.

– Что будем есть? – спрашивает она.

– Ты знаешь, я для начала закажу устриц.

– Да уж закажи.

– Сколько взять?

– А есть какая-нибудь математическая формула? В смысле, столько-то устриц сгорают за столько-то оргазмов? Если съесть пять дюжин, будет пять оргазмов?

– Понятия не имею. Но не уверен, что смогу съесть сегодня пять дюжин устриц.

– Да, это многовато. Надо съесть все сразу или распределить на ночь? Ну, знаешь, съел дюжину – потрахался. Еще дюжину – еще раз.

– Отличный вопрос.

– Это разумнее звучит, чем заглотать сразу пятьдесят. А то вдруг будет всего один огромный оргазм – и все? Пятьдесят устриц, бум, и нет.

– А если это будет величайший оргазм в истории? Пятьдесят устриц могли бы такое обеспечить. Разве не лучше получить один невероятный, изменяющий сознание, переворачивающий мир оргазм, чем связку мелких?

– Я бы, наверное, предпочла много мелких. Потому что, даже если у меня будет самый невероятный в жизни оргазм, через несколько минут я захочу еще, но буду не в состоянии. Ну, или ты будешь не в состоянии.

– Умно. Женщинам не нужны устрицы.

– Может, посоветуемся с врачом, выясним правильное соотношение?

– Или ловцом устриц?

– Лучше с женой ловца устриц.

Когда они выходят из ресторана, начинается мелкий дождь. Здесь осень продвинулась дальше, чем в Риме. Почти все листья уже опали. Клэр крепко берет Гарри под руку. Он замедляет шаг, чтобы подстроиться под ее маленькие ножки. Этот город нов для них обоих. Огни горят только для них.

Они заходят выпить в бар возле ее дома, но, когда заказывают, Клэр говорит:

– Я не хочу пить. Хочу тебя. Ты не возражаешь, если мы просто пойдем?

– Хорошо, – отвечает Гарри и кладет несколько банкнот на стойку рядом с нетронутыми напитками.

Наверху, в ее слабо освещенной спальне, Клэр встает перед ним.

– Хочу, чтобы ты меня раздел, – произносит она.

Он медленно расстегивает «молнию» на спине ее платья и спускает его с одного плеча, потом с другого, пока оно не падает на пол. Клэр в бледно-розовом бюстгальтере, который Гарри осторожно расстегивает. Затем медленно он обходит ее и, как проситель, встает перед ней на колени, утыкаясь носом ей в живот. Разворачивает Клэр, сажает на постель и снимает с нее туфли. Обнаженная, она встает и смотрит на него.

– Трогай меня везде, – шепчет она.

Гарри трогает: ласкает грудь, спину, руки, между ног.

– Поцелуй меня, – говорит Клэр.

– Теперь ты меня раздень.

Она снимает через голову его взятый напрокат галстук и, держа его обеими руками, водит им по своему телу. Потом заводит его за спину Гарри и притягивает его к себе. Стоя на цыпочках, она нежно целует его в губы и, хихикая, отбрасывает галстук. Клэр расстегивает рубашку, проводя пальцами сквозь волосы на его груди, целует и лижет его, пока не добирается до пупка. Обходит Гарри, снимая один рукав рубашки, потом другой, снова оказывается перед ним, и ее руки тянутся к ремню.

– Не шевелись, – шепчет она.