Неосторожный гений

- Тебя он слушать не хочет, а от меня никуда не денется. Ему тоже не просто сейчас. Я хочу разобраться, почему он уволил тебя. Он ведь даже не спросил ничего? - Виктор вывернулся из моих пальцев и уже спрашивал из комнаты, где переодевался.

- Откуда ты знаешь? - удивлялась я.

- Это слишком на него похоже. Не забывай, я знаю его больше, чем ты. По его мнению, самое лучшее лечение сталкивать тебя с самим собой. И знаешь, я не могу сказать, что он так уж и не прав, - Виктор носился вихрем по квартире, я никогда не видела, чтобы он был столь деятелен, - Я ушел!

Хлопнула дверь.

Все это немного сбило меня с толку, я даже успокоилась и действительно почувствовала, что очень хочу спать.

Впоследствии, когда уже было понятно, что этот уход Виктора не так уж фатален, когда все мы снова собрались вместе, возлюбленный мой рассказал, о чем они тогда говорили с доктором. Этот разговор многое поставил на место в моей собственной голове.

Виктор долго не мог найти доктора в больнице. Тот носился как заведенный. Там, где его советовали искать три минуты назад, след доктора уже простывал и покрывался инеем. Только к концу дня, когда уже исправить было совсем ничего нельзя, Виктор поймал ван Чеха.

Доктор на его появление отреагировал сдержанно, хотя и не без удивления.

- Я пришел поговорить по поводу Брижит, - скромно сказал Виктор.

- Садись, - доктор устало сел на свой стул, достал коньяку, налил в две рюмки, но бутыль не убирал, - Я сбит с толку и понять не могу, что с ней творится. Честно, после сегодняшнего фортеля, пока и знать не хочу. Просто так взяла и отдала мне заявление. Раз она так просто это сделала, я тоже очень просто подписал его и отнес главному, вот и все.

- Брижит рассказала, почему она так поступила, - Виктор разглядывал портрет за спиной доктора, - вам не кажется, что портрет как-то изменился?

Ван Чех обернулся, окинул картину взором и повернулся обратно.

- Кажется, - серьезно кивнул он, - И что же с Брижит? - в этом вопросе было столько участия и любопытства, что Виктору стало стыдно, за то, что он будет говорить дальше.

Виктор последовательно, слово в слово рассказал о стихах, о том, что листочки пропали, о том, как я пугалась этого преследования из ниоткуда.

Доктор слушал бледнея. Хмури брови, кусал губу, трепал бородку.

- Боюсь, я слишком правильно поступил, отправив Британию под присмотр врачей.

- Ей хуже? - Виктор проявил естественное участие.

- С ней, слава Богу, все в порядке. У меня в той больнице гинеколог знакомый, она за Бри присмотрит, чтобы и ребенку ничего не сделалось, и мама сама была в норме. Во-первых, во время беременности чаще рецидивирует психоз, во-вторых, я боюсь, как бы в ее голову не проник кто-нибудь.

- В смысле? - Виктор ничего не понимал.

- Мне все не дают покоя бумажки на наших подушках. Мы с Брижит были внизу и узнали, что разлюбезный муженек Пенелопы математически доказал, что пограничье существует. Мало того, он хочет проникнуть в него и сделать проход массовым. Пока единственная дверь - это твоя картина и, чтобы войти, нужно иметь ключ.

А что делала Кукбара? Она порабощала и убивала своих пауков. Меня пытались убить через параллель. Я все чаще прихожу к выводу, что можно каким-то образом "залезть в голову", без гипноза, без иного воздействия.

Так вот бумажки. Мы с Брижит сидели внизу, потом пришла Британия. Мы вместе смотрели фильм, затем каждый пришел к себе и обнаружил бумажки. Обе бумажки пахли ее духами, из чего я могу сделать вывод, что Бри провела, держа их в руках, достаточно долгое время.

- Почему?

- Она когда душится, капельку духов размазывает пальцами, потом все почти, к чему она прикасается, пахнет ее духами, это я уже давно заметил.

Ну, ладно, духи, что там… А вот клей… Знаешь ли, полупустая бутылочка клея ПВА за ее тумбочкой… Я уже потом нашел, когда собирались. Наивный, я отнес этот клей хозяйке, та вылупилась на меня, мол, никогда никакого клея ПВА в ее доме не было и не нужен он ей. Я спросил у Британии, та натурально удивилась. Понимаешь, какие-то мелочи указывают на нее, но все реакции говорят об обратном. Я чувствую, что это сделала она, я понимаю, что она не помнит, как она это сделала. И это уже не болезнь, это чье-то стороннее вмешательство.

Что до ваших с Брижит бумажек. Они сделаны руками другого человека, - доктор выразительно посмотрел на Виктора.

- Моими?

- Не исключено. Логику ты постиг очень быстро. Я понимаю, что ты поэт и такие вещи для тебя естественны. Но объяснял-то ты не с поэтической точки зрения. Количество изгибов и сторон у получившихся фигур было тебе подсказкой. Почему? Потому что мозг мог сохранить следы. Когда тебе снилось пограничье последний раз?

Виктор надолго замолчал, ему было обидно, хотелось встать и уйти, но оставалось сидеть и думать. Вопрос действительно был важный.

- Не помню. Мне больше ничего не снится. С того момента как мы были на море, мне совсем ничего не снится. Я просто сплю и вижу темноту. На самом деле я и рад, и немного скучаю. Хочется видеть сны, но боюсь в них опять заблудиться.

Доктор постучал ручкой по столу.