Неостывший лед (СИ)

Из разговоров с Бонни я выяснила много нужной мне информации. Например, то, что все районы патрулируются службами охраны. Оказывается и северяне бывают нарушителями законов. Еще я узнала, что служанка, работавшая раньше меня, сбежала с садовником из соседнего дома. Куда — неизвестно, но я догадывалась, что самое лучшее место для укрытия был Лес, который, судя по карте, находился довольно близко от Ледяной Долины. Всего пара дней пути, и они могли спокойно обосноваться в Лесу. А вот мне нужно совсем в противоположную сторону и о спокойствии придется только мечтать.

Приближалась свадьба Николь, которую по традиции северян устраивали в доме невесты. Только после того, как жених и невеста обменяются клятвами, Николь переступит порог своего нового дома, будучи уже законной женой. После ночи, проведенной в темной комнате, Николь последовала примеру своего брата, если можно так выразиться, и заболела на следующий день. Но если Николас почти сразу пошел на поправку, то его сестра каждый день слабела и выглядела все хуже. Я подозревала, что причиной такого самочувствия была совсем не простуда, а приближающаяся свадьба.

Будущего мужа Николь, Джеспера, я видела всего один раз. Жан пригласил его на ужин и заставил свою больную племянницу присутствовать на нем. Мне хватило всего одного взгляда на Джеспера, чтобы понять страдания Николь. Это был невысокий, наполовину седой мужчина, с прозрачными равнодушными глазами, в которых, даже при очень большом желании, нельзя было рассмотреть хоть чуточку доброты. За ужином он все время громко разговаривал лишь о себе, с сарказмом подшучивал над бледностью Николь и грубо отзывался о южанах. Мне пришлось прикрепить к лицу маску безразличия и обслуживать его с показным почтением, хотя больше всего я желала плюнуть ему в лицо. Даже Бонни, всегда пребывающая в добродушном настроении, облегченно выдохнула, когда он уехал.

Теперь же оставалось всего несколько дней до свадьбы, и дом постепенно превращался в настоящий дворец. Поток людей, занимавшийся декором и подготовкой дома к предстоящему торжеству, не прекращался. Казалось, двери дома открыты для них круглосуточно. Свадьбу планировалось устроить в саду. Поэтому там уже был возведен огромный тент, и наконец, в саду добавились новые яркие цвета. Дорожку до дома обвивали орхидеи диковинных расцветок, фонари обволакивали вьющиеся растения с белыми цветами, похожими по форме на колокольчики, а по бокам тента мерцали прозрачные розы.

Дом тоже находился в изобилии красок и цветов. Перила лестницы были сплошь в неизвестных мне красных цветах, которые источали пряно-сладкий аромат. Над дверями и арками переплетались причудливые орхидеи, а над камином возвышалась почти монументальная композиция из всевозможных цветов, странным образом вполне сочетающимися между собой. Вокруг все радовало глаз, но чем больше появлялось красоты и изысканности в доме и в саду, тем больше Николь становилась мрачной. С каждым днем приближалось событие, которого она не хотела, не желала всей своей душой. И я ее понимала. Выходить замуж за такого, как Джеспер, наверное, было ужасно. Но что ей оставалось делать? Отказаться от свадьбы она не могла, потому что в противном случае Жан обещал разрушить жизнь ей и ее брату. Это поведала мне Николь еще в первый день ее болезни, когда настала очередь девушки пить целебный напиток от Бонни. Я пыталась утешить ее, хотя и понимала, что никакие утешения помочь тут не могут.

В тот же день, осмелев из-за отсутствия хозяина дома, я прокралась в его кабинет, чтобы увидеть Ру и попрощаться с ним. То, что там было, повергло меня в леденящий душу ужас. Никогда раньше не случалось мне испытывать то, что почувствовала я. Словно я очутилась в темной комнате и все чудовища, снившиеся мне до этого, пришли навестить меня в реальности.

Кабинет был просторным, величиной с холл, но из-за того что был заставлен чучелами различных существ, казалось, что воздуха здесь не хватало. Больше половины из них я никогда не видела ни вживую, ни в книгах, которые читала. Но они были здесь, застывшие навсегда для забавы Жана. Остальные были узнаваемы, и в их остекленевших глазах навсегда застыла безысходность. Мне хотелось убежать из этой страшной комнаты и забыть все, что я увидела. Но мой маленький Ру был где-то здесь, а я хотела последний раз взглянуть на него и попросить прощения за то, что не уберегла, не смогла спасти.

Я прошла мимо василиска, его крылья были расправлены в стороны, а клюв открыт, будто он что-то кричал. Мне даже показалось, что его глаза моргнули, но такого ведь не могло случиться, потому что он был мертв. Я знала, что василиск умеет превращать одним лишь взглядом всех в камень, но сейчас мне было жаль и его.