Неостывший лед (СИ)

Уилл пришел в себя следующим. Затем постепенно начали оживать разбойники. Когда к Николь пришло долгожданное облегчение, она закричала уже не от боли, а от радости, чем сильно потревожила все еще страдающего Николаса.

— Нам нужно уходить, — сказал Уилл, подойдя ко мне, когда я передавала Николасу воду.

— Но не всем из нас стало лучше, — возразила я.

— Они могут пойти позже. Все равно нам не по пути.

— Бросите нас с Николь? После всего, что между нами было?

В голосе Николаса злая ирония, несмотря на то, что ему не совсем до нее. Но я поняла, к кому был обращен последний вопрос.

— Уходить, так всем вместе, — сказала я, забирая пустую кружку из рук Николаса. — Подождем еще.

— Придется идти опять по темноте. Уже почти вечер.

— Значит, будем идти в темноте. Нам не привыкать.

Николас как-то странно посмотрел на меня и опять закрыл своей рукой глаза. Так было легче переносить боль.

Через час мы вчетвером пробирались сквозь чащу леса. Разбойники решили остаться в своем домике, слишком уставшие после недуга, свалившегося на всех нас. Чарли на прощание сказал Николасу, что больше никогда не разрешит ему собирать грибы. На это дело нужны знания и опыт. А в моей голове выстроился целый ряд прочитанного в книгах, что еще нам нельзя есть, и, оказалось, того, что здесь росло и не годилось в пищу, было слишком много. Если мы в ближайшее время не выйдем из леса, нам грозит голодная смерть. Когда я читала книги про Север, я и не предполагала, что мой рацион будет настолько скудным. Все, что можно было есть в лесу, это ягоды черники и определенного вида орехи. Даже бруснику срывать было нельзя, потому что она вызывала галлюцинации. А от клюквы, растущей в топком болоте, можно было заснуть и больше никогда не проснуться.

Мы шли долго. Наступили сумерки, и все вокруг окрасилось дымчатой синевой. Уилл все сверялся с компасом и картой, которуя я вырвала из "Географических открытий". Он был расстроен тем, что не проверил, какие грибы насобирал Николас, потому что чувствовал ответственность за всех нас. Но самое главное, он был расстроен тем, что мы шли не совсем верной дорогой.

— Мы уже должны были выйти к району "Северные ветра", — сказал он нервно. — Но мы все еще в лесу.

— Может, наш предводитель недостаточно хорош в знании местности? — спросил Николас, последние полчаса неся Николь на руках, потому что та вновь не могла идти.

— Может, ты помолчишь?

— Неа!

Постоянные стычки между Николасом и Уиллом мне стали надоедать. Я поправила лямку рюкзака Николь и пошла первой.

— Опять пойдем вслед за Леоной. Спорим, сейчас она опять нас выведет к какому-нибудь домику?

Проигнорировав иронию Николаса, я шла уверенными шагами к цели. Какой? Я и сама не знала. Но верила, что все образуется.

Через несколько минут лес начал редеть. Еще через какое-то время вдали послышался шум воды. Его услышали все и воодушевились. Вскоре мы вышли к берегу бурлящей реки, бегущей быстро вдаль. С огромной радостью я поспешила к воде с большим желанием напиться ею на всю жизнь. Остальные последовали моему примеру. Наверное, Николас и Николь никогда так не радовались реке, как сейчас, когда уже несколько часов мы шли, мучаясь жаждой.

Вода была бодрящей и чистой. Я даже подумывала искупаться, но становилось все прохладней. И если в начале нашего пути все были одеты легко, то после заката солнца стало заметно холоднее, и все накинули кофты.

— Все! Я здесь остаюсь, — твердо заявила Николь, присаживаясь прямо на песчаный берег.

— Слышали? Приготовить принцессе кровать с балдахином!

— Сам и готовь, — буркнул Уилл и приступил к собиранию палатки. — Переночуем здесь. А ранним утром пойдем дальше.

— Без кофе никуда не пойду, — заявил Николас, растягиваясь на зеленой траве. Хотя он и старался держаться, по нему все равно было видно, что дорога с Николь на руках далась ему нелегко.

Уилл не смог удержаться, чтобы не поиронизировать:

— Может, тебе еще и свежевыпеченную румяную булочку к кофе выдать?

— Неплохо звучит! — мечтательно воскликнула Николь. — Чем будем ужинать?

— Пойду поищу что-нибудь, — сказала я, включая фонарик, потому что вокруг становилось все непрогляднее.

— Только не грибы! — произнес Николас, устало поднимаясь со своего места.

— Это по твоей части. Я вроде бы не просила о сопровождении.

— Я вроде бы и не сопровождаю, а охраняю.

И вот так пререкаясь, мы незаметно отошли от остальных на приличное расстояние. Вдоль берега реки ничего съедобного не росло, а в лесу делать уже было нечего. Даже с фонариком ничего уже нельзя было разглядеть.

— Как ты это сделала? — спросил Николас, когда мы повернули к нашему лагерю.

— Что именно?

— Отбросила меня.

— Я не знаю. Это произошло само собой.

— Неужели, ты правда думала, что я тебя убью?

— А ты хотел?

— Нет, конечно! Но я и вправду думал, что ты в сговоре с разбойниками.