Неостывший лед

Так, в свои неполные семнадцать, я нарушила главный запрет в своей жизни, но не жалела об этом. Лес не таил в себе никакой опасности для меня, наоборот, он словно охранял меня. С тех пор я много раз бывала там, заглядывая в самые потаенные его уголки и не испытывая никакого страха. Это был мой второй дом.

— Угадай, кто!

Теплые ладони закрыли мне глаза, и запах хвои ударил в ноздри. Нетрудно догадаться, кто. Трудно вырваться из воспоминаний.

— Это наверное Ру! — пошутила я и сбросила руки Роя с лица.

— Почти угадала, — со смехом произнес мой друг и подошел ко мне спереди. — Какая ты красивая, Лео!

— А то! Я почти невеста.

Только спустя несколько секунд, глядя на выражение лица Роя, я поняла, что сморозила глупость. А еще я поняла и другую вещь — он знал о планах наших родителей касательно нас.

— Это тебе…

Рой опустился на колени передо мной и вложил небольшую коробочку в мои ладони. Зачем он встал на колени? Его лицо ни о чем не говорило. А мое? Видна ли паника в глазах? Если в этой коробочке обручальное кольцо, то я уже сейчас готова бежать куда подальше. Рой, ну только не это! Ты же мой друг! А наваждение той ночи, когда мне хотелось поцеловать его, давно прошло, и объяснялось обыкновенной скукой и ничегонеделанием.

— А что там? — спросила я, оттягивая момент открытия, только бы не видеть кольцо.

— Открой и узнаешь.

Рой многозначительно переглянулся с молчавшей и загадочно улыбающейся Ренатой. Да они в сговоре! Еще одна пара близких мне людей что-то знают, но не говорят. Дрожащими руками я открыла коробочку и выдохнула. Кажется, я даже засмеялась от облегчения, глядя на оранжевую деревянную брошку, сделанную в виде белочки с пушистым хвостиком.

— Рой, неужели ты сам это сделал? Такая красивая, как будто настоящая!

— Все для тебя!

Рой помог мне прикрепить брошь к платью и поднялся с колен. В моих волосах красовалась роскошная заколка, на плече скакала белка, и я чувствовала, что жизнь, полная энергии и задора, снова возвращается ко мне. Рой поклонился мне, пародируя аристократические привычки северян. Я тут же встала с качелей и поклонилась в ответ. В этом платье легко было представить себя… А кем же я хотела себя представить? Становиться северянкой я точно не желала. Просто мне всегда казалось, что и мы, южане, были до Великой Войны кем-то значимым, могли заниматься чем-то великим, о чем потом писали бы в книгах. Например, девушка вроде меня вполне могла быть знаменитой певицей и выступать перед публикой вот в таких красивых платьях. И самое главное, она бы пела о возвышенном и глубоком, а не о том, о чем поют у нас. Самой популярной песней у наших парней на Равнине была песня о том, как старина Ларри пошел на рыбалку и поймал двух карасей. К счастью, Рою она тоже не нравилась, иначе я с ним бы не дружила.

— Сегодня Лео задумчива, как никогда, — с усмешкой произнесла Рената. — Стареешь!

— Дамы, среди вас я оказался самым молодым! — сказал Рой, обнимая нас с Ренатой за плечи.

— Ничего, через два месяца тоже постареешь, — приободрила я друга.

— Давайте к столу! — проговорил незаметно подошедший Экберт. — Может, вам трости дать, а то вдруг не дойдете?

На нем была кипенно-белая рубашка, которая так хорошо смотрелась на загорелом теле. Что и говорить, мой брат — красавчик. Жаль, что он еще не нашел девушку, которой мог бы предложить всего себя.

— Мы не дойдем, а добежим! Кто первый — тому два куска пирога! — воскликнула я и стартовала раньше других.

Мы вбежали в дом почти одновременно. Экберт, видимо, недостаточно устал на работе, потому что сумел обогнать всех нас и первым появился на пороге гостиной. Смеясь, мы сели за стол и накинулись на еду, словно стая голодных волков. А накинуться было на что, потому что с самого утра мы с мамой кудесничали на кухне. На столе был овощной салат, заправленный вкуснейшим соусом по старинному рецепту, бутерброды с нежнейшим сыром и свежеприготовленной бужениной, запеканка из сладкого батата с тыквой и обжаренная до золотистой корочки курица. Все было так вкусно, что наше настроение стало еще более веселым, и наши шутки звучали все громче. Мама с улыбкой наблюдала такое оживление. Последний раз наш небольшой дом наполнялся таким весельем, когда Экберту исполнилось восемнадцать. Тогда с нами был еще папа. Я вдруг осознала, что с отъезда папы я больше не качалась на деревянных качелях до сегодняшнего дня, потому что он покинул нас, потому что я больше не видела его улыбки.

В конце ужина мама принесла яблочный пирог. Я на правах хозяйки разрезала его на ровные части. Экберт сразу получил заслуженные два куска, как самый быстрый среди нас. Пирог был восхитительным. Мама готовила его на каждый семейный праздник, и я все свое детство ждала, когда же наша гостиная наполнится ароматом яблок и корицы. Эти ароматы по праву я считаю лучшими и сейчас.

— Элевиса, это был чудесный пирог, — подытожила Рената, когда все вышли из-за стола. — Да и вообще все было очень вкусно, настоящий праздник живота!

— Рада, что вам понравилось, ребятки!

— Не то слово, мама! — подтвердил Экберт, а следом за ним и мы все.