Неожиданная история мира...

К 1930 году на берегах Амура работало уже несколько еврейских колхозов с именами на идиш: «Бирофельд», «Валдгейм», «Ройтер Октябрь». Однако «обетованная земля» на Дальнем Востоке оказалась хоть и свободной, но сложной. Многие переселенцы приезжали и, испугавшись трудностей жизни в тайге, уезжали обратно. Так, из 3231 еврея, прибывшего в Биробиджан в 1931 году, через год осталось всего 1525, менее половины. В 1932 году прибыла самая массовая волна еврейских переселенцев, свыше 14 тысяч (в том числе почти тысяча из других стран). Но 66 % из них в том же году уехали обратно. В 1933 году планировалось принять 25 тысяч евреев, однако приехало лишь 3005 человек.

У советского государства просто не оказалось достаточно средств для обустройства многих тысяч людей в почти голой тайге. Это после ужасов Второй мировой войны выжившие евреи были готовы обустраиваться посреди арабской пустыни, тогда же многие пугались тайги, предпочитая пусть и нищий быт, но в больших городах.

СССР же в 30-е годы был страной, мягко говоря, не богатой. К тому же основные средства съедала развернувшаяся в те годы форсированная индустриализация. На «инвестиции» по реально массовому переселению и обустройству евреев возле Амура банально не хватило средств.

Показателен и такой факт – если в 20-е годы зарубежные еврейские организации активно спонсировали переселение из «черты оседлости» в Крым, то исход на Амур в начале 30-х из-за рубежа уже не поддерживался. Хотя здесь скорее виной не «антисоветский» заговор, как тогда считали в СССР, а тот самый всемирный экономический кризис.

«С республикой пока дело не выходит…»

Тем не менее советские активисты еврейского переселения долго не теряли оптимизма. 7 мая 1934 года на берегах Амура была официально образована «Автономная Еврейская национальная область». В декабре того же года избрали первого главу правительства советской еврейской автономии – им стал недоучившийся студент Киевского университета Иосиф Либерберг. Партийную «вертикаль власти» в области возглавлял секретарь обкома ВКП(б) Мордух Хавкин, бывший портной из Белоруссии.

Иосиф Израйлевич Либерберг (1899–1937)

Мордух Тевелевич (Матвей Павлович) Хавкин (1897–1980)

К концу 1935 года число евреев в области достигло 14 тысяч человек и составило 23 % от всего населения автономии. Это был самый высокий процент «титульной нации» за всю историю еврейской области на Амуре.

Либерберг и Хавкин не скрывали, что рассчитывают в дальнейшем повысить статус своей области до национальной республики в составе СССР. Однако из Кремля им тогда ответили официальным письмом: «С республикой пока дело не выходит и это вполне понятно. Надо ещё основательно поработать в деле переселения, заселения, хозяйственного и культурного устройства».

Действительно, по оптимистичным планам советского правительства в Биробиджан и окрестности к концу 30-х годов планировалось переселить 150–180 тысяч евреев. И только тогда уже можно было бы подумать об отдельной республике. Однако, в судьбу «еврейской родины» на Амуре вмешались не только экономические сложности, но и страшная политика 30-х годов, как внутренняя, так и в первую очередь внешняя, навсегда похоронившая слишком смелую идею.

Во-первых, резко изменилась ситуация на границе еврейской автономии. Как уже говорилось, в конце 20-х годов, когда задумывался этот проект, Биробиджан граничил лишь со слабым тогда Китаем. Всё изменилось, когда в 1931-32 годах Япония решительно и быстро захватила целиком огромную Маньчжурию – вместо слабого и неопасного Китая с Биробиджаном стала граничить могущественная и тогда крайне агрессивная империя самураев.

В этих условиях СССР был не прочь укреплять свой Дальний Восток переселением новых жителей, но вот строить новую металлургическую «Магнитку» в Биробиджане и вообще вкладываться в развитие гражданской экономики впритык к враждебной границе резонов уже не было. Так дальневосточная еврейская автономия осталась без стратегических вложений в развитие своей экономики. На одних колхозах и небольших фабриках поднять и массово заселить новую республику стало невозможно.

Еврейский посёлок на берегу реки Бира, начало 1930-х годов

К тому же в 1937-39 годах по всей линии советско-японского соприкосновения, от Приморья до Монголии, начались настоящие локальные сражения, в которые вскоре втянулись с обеих сторон артиллерия, танки и авиация. Это на фоне грандиозной Второй мировой бойни те конфликты кажутся нам маленькими, тогда же они воспринимались как самая настоящая война.