Неожиданное замужество

Рафаэль посмотрел в ее зеленые глаза и увидел в них вызов и нерешительность, что потрясло его до глубины души. Он никогда не занимался сексом с девственницами и никогда не представлял, на что эта близость может быть похожей. Некоторые мужчины фантазировали о подобных вещах, но он не был одним из них. Сам Рафаэль лишился целомудрия в довольно юном возрасте в объятиях опытной женщины, старше его, и никогда не оглядывался назад.

Но сейчас…

Внутри его пробудились желание защищать Софию и какая‑то неизъяснимая нежность, которой он никогда не испытывал.

– Я пойму, если ты решишь, что девственница – это не то, на что ты рассчитывал.

– Не говори так. – Он мягко коснулся ее щеки, словно она была сделана из бесценного фарфора. Эта девочка была такой сильной, такой жесткой и в то же время такой чертовски хрупкой. – София, это мне следовало спрашивать тебя, согласна ли ты на что‑то большее. Меня нельзя назвать принцем на белом коне. Я не умею любить. Я… Я видел, что любовь не приводит ни к чему хорошему. Взять того же Дэвида. У него за плечами два ужасных брака с женщинами, которые выжали из него все соки… а еще отношения с твоей матерью, которые ни к чему не привели.

«Не говоря уже о его собственных родителях», – подумала София, погружаясь в нежность, возникшую между ними, которую Рафаэль, возможно, даже не замечал. Он не считал, что способен на подобные чувства. Рафаэль сказал, что родители за многое в ответе, но не нашел в себе силы озвучить то, что ему пришлось увидеть темную сторону любви. Его отец и мать были настолько поглощены друг другом, что у них не нашлось времени для собственного сына. Как ни крути, пережитое Рафаэлем оставило горький привкус у него во рту и испортило картину того, что могло сделать его счастливым.

Он хоть понимал, насколько… человечным… стал благодаря всему этому?

– Нет, – прошептала София, притягивая его обратно. – Ты не принц на белом коне, но ты единственный, кого я хочу прямо сейчас, а большего мне пока и не нужно. Мне хочется просто… получить удовольствие и не думать о том, что правильно, а что неправильно…

Его нагота завораживала. Он оказался даже лучше, чем она рисовала его себе. София уставилась на его внушительных размеров пенис и представила, что случится дальше.

Рафаэля совсем не смутил тот факт, что она оказалась девственницей.

– Расслабься. – Он привлек ее к себе, и они посмотрели друг на друга в темноте спальни. – Я буду обращаться с тобой бережно. Я умею удивлять в том, что касается секса, и могу быть очень неторопливым. Я позабочусь о тебе.

Он взял ее ладонь и прижал к своему пенису, продолжая говорить низким, соблазнительным голосом, показывая ей, как доставить ему удовольствие.

– Не слишком быстро и не слишком интенсивно. – Рафаэль лизнул ей ухо и потерся носом о ее шею, а она с трудом сдерживалась, чтобы не притянуть его к груди, которая требовала его внимания. Может, она слишком торопит события?

Он продолжал направлять ее руку своей, двигая ею медленно и уверенно, пока София не потерялась в ощущении его возбуждения.

Затем Рафаэль ловко стянул с нее трусики и скользнул рукой между ее бедер. Она тут же призывно раздвинула их, но он не спешил, доводя ее до безумия своими неторопливыми ласками. Он прильнул к ее губам и целовал до тех пор, пока в ее легких не закончился кислород. Потом снова потерся носом о ее шею и запустил пальцы в пряди ее длинных волос, убирая их в сторону. Он уделил внимание ее груди, один сосок обхватив губами, а другой мягко поглаживая пальцами, пока София не начала стонать от наслаждения.

Затем Рафаэль принялся покрывать поцелуями ее живот и, сунув руку ей между ног, нащупал клитор и начал поглаживать его. Блаженство, которое переживала София, оказалось настолько восхитительным, что она вскоре изогнулась и, закрыв глаза, глухо застонала.

– Извини, – раскрасневшись, огорченно выдохнула она.

– За что ты извиняешься?

– Рафаэль…

– Ш‑ш‑ш… Доверься мне. – Он снова начал ласкать ее, и на этот раз место пальцев занял его рот.

София думала, что после оргазма будет лежать на кровати как тряпичная кукла, но она ошибалась. Ее тело начало медленно пробуждаться.

Как она могла считать секс чем‑то второсортным по сравнению с любовью? Она привыкла мечтать о том, как встретит идеального парня, доброго и нежного, но ее воображение останавливалось в дверях спальни.

Рафаэль не был идеальным парнем и даже не притворялся, что это не так. Они заключили сделку, и получилось так, что в процессе почувствовали, что их тянет друг к другу. Так почему бы и нет? Удивительно, но Софии не казалось, что ее используют. Пусть у них с Рафаэлем не было романтических отношений и, возможно, его не интересовало ничего, кроме секса, но они находили общий язык. Может быть, она отдавалась ему именно по этой причине.

Он распахнул ногой дверь той спальни и показал ей, какими ущербными были ее туманные мечты – он продемонстрировал, что в физической стороне отношений не было такой вещи, как белое и черное.