Неожиданное замужество

– Не огорчил, – покраснев, возразила София, которая решила идти до конца. – Я… Я хотела поговорить об этом. Это мучит меня, и я хочу узнать, почему ты бросил мою мать. Вы с Рафаэлем считаете, что я просто могу запереть прошлое в коробочку и сделать вид, что его никогда не было, но после того, как ты бросил ее, она сильно изменилась. Это… разрушило ей жизнь.

Она отвела взгляд, и ей понадобилась вся ее сила воли, чтобы не расплакаться.

София смутилась, когда отец поднялся со своего кресла и пересел на диван, приглашая ее присоединиться к нему.

– Дорогая моя, я не понимаю, о чем ты говоришь, – изумленно сказал Дэвид. – Я никогда не бросал твою мать. Это она меня бросила!

– Неправда, – едва слышно возразила она.

– София, ты должна выслушать меня. Мне пришлось тогда вернуться домой. Речь шла о жизни и смерти, и у меня не было времени связаться с твоей матерью, поэтому я оставил для нее сообщение через моего друга и коллегу, единственного человека, который знал о наших с ней отношениях. Я попросил его объяснить ей, что случилось. Я оставил письмо. Попросил его передать ей, что я вернусь, что она должна меня дождаться. Дорогая моя, я купил кольцо. У меня были мечты.

– Но… Все не так, – запинаясь, выдохнула потрясенная София. – Ты говоришь неправду… ты ошибаешься.

– Я до сих пор храню это кольцо. Я не смог надеть его на палец женщине, на которой женился по глупости, потому что очень страдал.

– Но ты бросил ее… Джон Джеймс передал ей, что ты не смог сказать ей лично, что между вами все кончено. Он предложил ей покинуть гостиницу немедленно, пока не разразился скандал. Сказал, что она не получит никаких рекомендаций, если правда всплывет наружу. Поэтому она уехала.

В комнате воцарилась тишина.

Потом София, словно в тумане, дрожащим голосом задавала какие‑то вопросы, множество вопросов, пока не вырисовалась картина о завистливом коллеге, который обманул ее родителей, потому что сам положил глаз на ее мать, но та отвергла его. Джон Джеймс, как оказалось, давно умер, но он оставил после себя наследие, пережившее его, потому что он наговорил достаточно лжи, чтобы разрушить то, что могло быть.

Как доказательство безответной любви Дэвида, София, наконец, увидела кольцо, которое он купил для ее матери, собираясь жениться на ней. Оно было очень красивым и обязательно понравилось бы ей. Мать всегда любила броские украшения.

София так долго смотрела на кольцо, что ей казалось, будто она приросла к месту.

– Я лучше пойду, – наконец выдавила она.

София посмотрела на отца, и наконец увидела в нем человека, которого начинала понемногу принимать, – сильного и доброго, который сделал бы счастливой ее мать.

– Я хочу, чтобы оно хранилось у тебя, – сказал Дэвид. – Оно было моим только временно, теперь ты будешь его владелицей по праву.

– Но у меня уже есть кольцо. К тому же это фиктивный брак…

– Тогда ты тем более должна взять его, дорогая моя, до лучших времен, когда встретишь настоящую любовь. Все эти недоразумения… ужасно печально… Но меня утешает то, что я все‑таки был любим, а ты должна найти утешение в этом кольце, которое было предназначено для твоей дорогой матери.

Наверное, следовало позвонить тете и рассказать о том, что случилось много лет назад, но ей хотелось поделиться произошедшим с Рафаэлем. Прошло полчаса, как она вернулась домой и ждала его возвращения.

Он задержался на пороге, и ее сердце взволнованно забилось, когда она смотрела на него, упива ясь плавными линиями его тела и до странности привлекательным небрежным внешним видом, с которым он возвращался домой каждый вечер: галстук развязан, рукава рубашки подвернуты до локтей, черные волосы взъерошены.

– Ты дома. – Рафаэль пристально посмотрел на нее, рассеянно вешая галстук на перила лестницы.

– Я обессилена… – прошептала София и, не заботясь, что он подумает о ней, шагнула в его объятия.

Он помедлил буквально долю секунды, а потом обнял ее и уткнулся носом в ее волосы.

– Расскажи, что случилось.

– Я чувствую себя ужасно. – Она чуть не рыдала, закончив пересказывать произошедшее этим вечером. Каким‑то образом, не разжимая объятий, они оказались на кухне, и Рафаэль оторвался от нее на минутку, чтобы налить ей немного бренди.

– Выпей. У тебя выдался нелегкий вечерок, и нет ничего лучше, что может справиться с подобными потрясениями, чем глоток бренди.

– Я не хочу, чтобы ты отпускал меня, – цепляясь за него, ответила София и, быстро отпив немного бренди из стакана, поставила его обратно на столешницу.

Ее не волновало, как воспримет Рафаэль ее слова. Она просто знала, что в его объятиях чувствует себя лучше всего.

Она вдруг вспомнила все те моменты, когда они оставались наедине друг с другом. Раньше София считала, что их объединял один лишь секс, но сейчас подумала о разговорах, которые они вели, о шуточках, которыми обменивались, а теперь вот это…

Когда она нуждалась в утешении, она ждала его и только его одного.