Неожиданные повороты, или Какая уж тут любовь

– Нет, Лёш, не видела. Услышала шорох в кустах, на него и отвлеклась, поставила ногу неудобно. Нога подвернулась, и вот результат. Это мне врач сказал, что вовремя она у меня подвернулась.

– Понятно, – коротко бросил он.

– Лёш, я тут вспомнила, что тот мужчина, которого я нашла, ко мне по имени обращался, – увидев удивление на лице Кузьмина, Лера продолжила – но я его не знаю, Лёш!

– Лер, тут такое дело, – он замялся – короче, Степанов, про которого он тебе говорил – это ФСБ-шник. Но он сейчас на задании, и связаться сам я с ним не могу. У них там всё серьёзно. Операцию закончат, и он сам на связь выйдет.

– Чего?? Я то к ним с какого боку?? – Лера неожиданно зевнула.

– Так, всё, товарищ следователь, свободен! – скомандовала мама. Лера была ей благодарна. Лёшкины прощания она слышала уже сквозь сон.

Вадим шёл сзади, не сокращая расстояния между собой и Лерой. Когда она, подвернув ногу, упала и осталась лежать, он рванул к ней. Поразительно, сколько мыслей, оказывается, может пронестись в голове, пока бежишь какие-то смешные триста метров!

Он сам видел, что у Леры именно подвернулась нога, тогда почему она лежит и не делает попыток встать? Головой тут приложиться она ни к чему не могла, чтобы упасть и потерять сознание. Да и упала она всего то с высоты собственного роста плюс каблук.

Лера лежала на спине. Увидев расползающееся пятно крови, Вадим всё понял. Нащупывал пульс, осматривался и вызывал скорую он одновременно.

– Девушка, огнестрел. Центральный парк, сто метров от западного входа.

– Вызов принят, машина выезжает, ждите.

Машина скорой приехала через семь минут. Действия медиков были чёткими и быстрыми. Через пять минут машина рванула с места происшествия. Скорая уже выезжала из парка, когда прибыли доблестные полицейские. Вадим не стал оставаться в ожидании полицейских; как только медики погрузили Леру в машину, он быстрым шагом пошёл в том же направлении, откуда прибежал. Он никого не видел и ничего не слышал, а значит, и свидетель из него никакой. Так какой смысл ставить под угрозу срыва свою операцию?

Валерий выпил вторую бокал отличного коньяка и, вставая, произнёс:

– Ну, я так понимаю, что разговора у нас с Вами сегодня не получится. Вы, ребята, собственной тени боитесь. Волков боятся – в лес не ходить. Но мне нравится другая поговорка. Кто не рискует, тот не пьёт шампанское. Счастливо оставаться! – и направился уже к выходу, когда Макс его остановил:

– Да погоди ты! Сам то ты что предлагаешь?

– Слушай, ты эстонец что ли?

– Нет, с чего бы? – опешил Макс.

– А соображаешь так же медленно, – хмыкнул Валерий. Вытащил салфетку, на которой стоял его бокал, достал ручку из внутреннего кармана пиджака и начал рисовать схемы. Для человека непосвящённого, это были квадратики, стрелочки, над стрелочками цифры. Рисовал он это всё молча, время от времени поднимал взгляд на Макса, тот согласно кивал. Закончив, подвинул салфетку к Максу – ну как то так. Вопросы есть?

Тот, увидев это, наконец расслабился и рассмеялся:

– Я уж думал ты засланный казачок!

– Это кем же, интересно?

– Ладно, проехали. Но, сам понимаешь, мне твоё предложение обсудить надо.

– Обсуждайте. Но, надеюсь, и ты понимаешь, что времени в обрез. Вы тут уже и так все сроки профукали. Чем раньше я начну строить, тем меньше внимания мы к себе привлечём. И так уже я тут у вас почти неделю. Устроили мне тут кошки-мышки.

Валерий вытащил свою визитку, положил на стол.

– Жду завтра к вечеру звонка. Я готов к обсуждению цифр. Это я забираю, уж извини! – и забрав салфетку, направился к выходу.

Валерий вернулся в гостиницу и застал Ксению не как обычно, в их с Лизой комнате, а в общей гостиной. Увидев входящего в номер отца, она вскочила ему на встречу и вдруг обняла.

– Ксю, что случилось? – таких нежностей за ней не водилось.

В ответ девушка только сильней прижалась к отцу и расплакалась.

– Да что случилось то?

– Лера, – всхлип – Лера…

– Что Лера, что?

– Она в боооольнииице, – протянула Ксения сквозь рыдания.

– Что? Почему? Что с ней? – Валерий дотянулся до бутылки с водой и протянул дочери. Та начала судорожно пить. Оторвавшись, наконец от бутылки, выдала информацию:

– Мне Вова только что позвонил, а им, точнее, его бабушке, позвонил следователь. В Леру стреляли в парке. Её сейчас оперируют.

– Так, спокойно, дочь! Раз оперируют, значит, борются за ее жизнь.

В этот момент у Валерия зазвонил телефон, тот, смешной, без выхода во всемирную паутину, который ему выдали в конторе. Это было неожиданно.

– Слушаю!

– Это Вадим. Мы знаем, что в Леру стреляли. Не похоже, точнее я почти уверен, что это не Макс организовал, так что ты не пори горячку! И да, оборудование сними, – и положил трубку.

Дочь смотрела на него во все глаза. Она слышала весь разговор, потому что стояла рядом.

– Пап? Не хочешь ничего объяснить? Это из-за тебя, что ли. в Леру стреляли? – в голосе дочери послышались истеричные нотки. Вот этого сейчас совсем не надо. Чёрт! Вот сейчас увидит, что у него под рубашкой на теле, и совсем сорвётся!