Непал. Винтажный роман

«Да кто ты такой, чтобы нас учить?» – вскричали порочные римляне и гвозди Иисусу в руки и в лоб, чтоб чего не сотворил и ни о чём не думал.

Ну, дальше – распятие Христа, воскресение, вознесение – в этом я разбираюсь не очень. В общем, Христос «ушёл», но его правила как некоторый идеал человеческого поведения остались. Вот вам и христианское учение.

Каждый человек думает о религии. Он думает о том, стоит во что-то верить или нет. Он определяет себя как верующего или неверующего. Если он верующий, то, стало быть, является приверженцем какой-то религии – в зависимости от окружения, в которое попадает.

А насколько он привержен? Если «просто верю, и всё», то он и есть «просто верующий», разделяющий, сочувствующий. Если «разбираюсь, посещаю, соблюдаю», то его называют воцерковлённым, во всяком случае в православной вере.

Человек может быть сторонником определённой веры. Он может говорить: «Я – православный», или «Я – мусульманин», или «Я – иудей». Само по себе это не означает ни фанатизма, ни глубокой приверженности, ни тем более воцерковлённости. Так, самоидентификация. Ну, нравится мне вот такая религия.

А может и означать. И сопрягаться с регулярными молитвами, намазами, радениями и другими формами поклонения Богу.

Вот я и произнёс слово «Бог». Но как только подобное слово звучит, начинаются неизбежные сакральные вопросы, начиная от «Есть ли Бог вообще?» и заканчивая «Кто его видел?» и «Какой он?». Настоящий атеистический фурор произвёл в этих поисках полёт Юрия Гагарина в космос в 1961 году: «А! Гагарин-то в космос летал и Бога там не видел!» Чем крыть? Вроде и нечем.

Это я так думал, что нечем, пока не наткнулся, совершенно случайно, на биографию человека, которого звали Валентин Феликсович Войно-Ясенецкий. Он сочетал амплуа священнослужителя и даже архиепископа и одновременно выдающегося хирурга, имевшего за плечами три ареста и одиннадцать лет ссылки за антисоветскую деятельность в сталинский период и Сталинскую же премию первой степени за выдающиеся достижения в хирургии в 1946 году. И стал он именоваться Святым Архиепископом Лукой. Вспомнил я о нём из-за одной только реплики, выданной Лукой на допросе у известного чекиста Якова Петерса, расстрелянного в 1938-м, как и многие виновные, а также невинные.

– Вы, – говорит Петерс, – Бога-то своего видели, поп и профессор Ясенецкий-Войно?

– Бога я действительно не видел, господин обвинитель, – отвечает тот. – Но я много оперировал на мозге и, открывая черепную коробку, никогда не видел там также и ума. И совести там тоже не находил…

Такие дела. Тут уж крыть точно нечем. Ну, следуем дальше.

Как я сам себя определяю? По самоидентификации как православный. В остальном в соответствии с социологическим термином «затрудняюсь ответить». При этом глубоко разделяю тезис о том, что вера – абсолютно личное дело. Считаю, что это не только приемлемая для меня, но и наиболее разумная позиция.

Почему? Да потому, что любую религиозную книгу – Библию, Коран, Тору – её приверженцы читают и трактуют по-разному. Не читавшие или читавшие фрагментами (а таких большинство) разделяют позиции трактующих по-разному.

Всё это, думаю, возможно – но до той черты, пока ты не наступаешь на чувства верующего в другие постулаты. А когда про себя – это как минимум безопасно.

Однако вернёмся к научному атеизму, он же религиоведение. Там же не только про христианство. Там есть, например, и про буддизм, которым я заинтересовался так же, как легендами и мифами Древней Греции и Древнего Рима – то есть как сказками.

Буддизм, – рассказывали «Спутник атеиста», «Настольная книга атеиста» и другие похожие источники советского периода, – происходит от санскритского слова «будда», буквально – просветлённый, и является одной из трёх мировых религий, получивших наибольшее распространение среди населения ряда стран Центральной, Восточной и Юго-Восточной Азии и Дальнего Востока.

По представлению буддистов каждое существо, достигшее высшей святости, может стать буддой, то есть просветлённым. Будда, прозванный в его земной жизни Шакьямуни («отшельник из рода шакьев»), поведал людям учение о «спасении», которое его последователи называют санскритским словом «дхарма» (учение, закон).

Ага, думаю, значит, сначала, как и в случае с Иисусом, был всё-таки живой человек. Понятно!