Непарадигматическая лингвистика

13. Близкой фонетически и функционально к этой партикуле является tъ, которое, в свою очередь, выполняет функции анафорического и местоименного демонстратива, являясь базой для 3-го лица единственного числа славянского местоимения. Судьбы этих двух партикул переплелись и потому сложно решить, является ли, например, то же дериватом от партикулы то или от среднего рода партикулы тъ, ставшей местоимением? Или к чему присоединяется э в э-то? Создается отчетливое впечатление недалеко разошедшихся потомков одного и того же t-ового компонента, которых мы, вопреки собственному «протестному» взгляду на жесткую таксономию, стараемся все же каталогизировать. Возникает желание в данном случае нарисовать нечто вроде геналогического дерева этих (примарных?) партикул, в вершине которого будет Stammlaut – t/d, пара, о которой в числе трех наиболее значимых пишет Фр. Шпехт. Обоснованием для секуляризации ветвей будет выделение их по позднейшей синтаксической функции и по типу деривативных цепочек.

14. Более «легкой» для t-ового ряда оказывается следующая партикула: tu.

Хотя в некоторых случаях она пересекается (чешский, сербский, польский) с to/te, но эта партикула во всех славянских языках исконно связана с «хронотопической» семантикой. Например, чешский: Tu se zjavil andel; древнерусский: И яко приближасася к ракама, ту абиє утвєрдиштася ноз iєго и под. См. в «Слове о полку Игореве»: Tу Игорь князь высд из сдла злата; Не бысть ту брата Брячислава, ни другаго – Всєволода; ту ся копиємъ приламати, ту ся саблямъ потручати и т. д.

15. Последней в списке общеславянских примарных партикул выступает ze *ghe.

• Эта партикула выполняет функции междометия, например, чешский: Ze prijdes? Prijdete, ze?.

• Она выступает в качестве союза с функцией:

1. континуативной – старославянский: б въ чрьв китов три дни три жє ношти;

2. адъюнктивной – старославянский: Видвъ же пилатъ яко млъвл буваєтъ;

3. конклюзивной – старославянский: Tун приястє, тун же дадитє;

4. адверсативной – русский: Вы его хвалите, он же вас ругает.

2. Примарные партикулы, не являющиеся общеславянскими

В параграфе первом данной главы говорилось (но только в связи с частицами, а не партикулами), что общее ядро партикул славянского пространства не очень велико. Большая часть славянских частиц распределяется по отдельным славянским языкам, иногда встречаясь в нескольких славянских языках (но не во всех!), иногда в двух-трех из них, иногда даже в одном. Данные литературного языка могут совпадать с диалектными или просторечными фактами другого славянского языка. Могут совпадать элементы разного хронологического вертикального среза.

Все это относится и к партикулам, несколько иным изначально и часто более «мелким» единицам языка, чем частицы.

Ниже будут перечислены «примарные» партикулы славянского мира, выведенные в соответствии с теми же установками:

а) они употребляются в языке изолированно; б) они входят в деривативные цепочки, состоящие из партикул же.

Партикулы будут представлены в алфавитном порядке, на латинице, для каждой из них будет указан язык (языки) употребления, приблизительное «значение» и пример одной-двух деривативных цепочек.

1. Ba – междометие, частица, модальное наречие. Данные [Etim. slov. 1980]:

Не представлено в кашубском и словенском.

• В русском, македонском и нижнелужицком функционирует только как междометие: Ба, кого я вижу!.

• Эта партикула может иметь и значение аффирмативное (модальное), например, старочешский: Ba zajist'e pravi.

• Эта партикула может иметь и значение пояснения, и в этом смысле ее производной некоторые исследователи считают поясняющее bo (см. о ней ниже). В других исследованиях частицу отделяют от междометия как отдельную лексему. Некоторые исследователи возводят ее к так называемым Lallw"orter.

Данные [ЭССЯ 1974]:

«Праславянское *ba – междом. весьма старого вида и происхождения, характеризовавшееся целым комплексом значений». Приводимое ниже *bo по отношению к нему вторично. *ba ba *bo.

2. Bo – частица, модальное наречие и союз. Данные [Etim. slov. 1980]:

Представлена как самостоятельная в старославянском, древнерусском, белорусском, украинском, кашубском; редко в словацком; изредка в старосербском, отдельные случаи в старочешском и архаичном лужицком. Отсутствует в современных южнославянских языках.