Непарадигматическая лингвистика

Первичным экспонентом для персональности было присоединение *-m, а для не-персональности – *ø. Вся дальнейшая судьба индоевропейского глагола, по мнению К. Шилдза, определялась теми «дейктиками», которые к основе присоединялись[93]. См. его слова: «I-E utilized many deictics as spatio-temporal lexemes. But not all of these deictics became productive? And then disappeared as independent entities? While others continued to exist as independent elements over long period of time but displayed different degrees of productivity at different times» [Shields 1992: 25] [«Индоевропейский использовал много дейктик в качестве лексем спацио-темпоральной семантики. Но разве все они были продуктивны? И тогда они исчезали как самостоятельные языковые единицы, в то время как другие продолжали существовать в этом качестве очень долго, но в разные эпохи были продуктивными в различной степени»]. Поэтому К. Шилдз строит свое описание зарождения индоевропейской глагольной системы, исходя именно из конкретного типа дейктиков (партикул).

Такое описание, каким представляет его К. Шилдз, является, на наш взгляд, и оригинальным, и удачным, так как К. Шилдз демонстрирует полифункциональность партикул, выступающих и при глаголе, и при имени, и самостоятельно. То есть его описание строится по порядку «субморфов» (см. выше об этом: [Иванов 2004]).

Первой партикулой (дейктиком) в описании К. Шилдза является *i. Его (ее?) значение представляется как ’here and now’.

Она добавляет это значение к глагольной основе, и таким образом создаются формы настоящего времени, которые, как указывалось, обычно называются «первичными». Добавляемые к имени, они создают форму локатива, близкую в то же время к генитиву.

Дейктик *e/o – второй в списке К. Шилдза. В системе глагола – это аугмент, добавляемый, в частности, к древнегреческому аористу и имперфекту. Например, ἔπαϑων(см. о нем в главе первой в связи с гипотезой К. Уоткинса и Вяч. Вс. Иванова о том, что это та же самая частица, что и в русском э-то, с небезынтересным сохранением места ударения). С функциональной семантикой аориста это связано безусловно, так как аорист как бы эксплицирует действие, делает его точечным и внезапным. В то же время, по Шилдзу, этот дейктик создает, например, дательный падеж в постпозиции: клмене. Этот же дейктик Шилдз видит в греческом предлоге άπ-ο и в латинском предлоге pr-o.

Следующий дейктик – *yo. Имеет значение не презентного показателя и присутствует во многих индоевропейских частицах.

Ряд последующих дейктиков:

*a, *u, *k.

По мысли К. Шилдза, по мере создания глагольной парадигмы происходил активный процесс контаминации дейктиков, в результате чего появились такие «объединенные» дейктики, как:

• (e/o)S

• *(e/o)M/N

• *(e/o)L

• *(e/o)T

• *(e/o)TH

• *(e/o)DH.

Рассуждения автора по поводу трех последних дейктиков окажутся важны для третьей главы настоящей монографии, так как один из важнейших вопросов отождествления партикул – это объединение / не-объединение глухих и звонких инициалей и исходов. К. Шилдз [Shields 1992: 30] полагает, что исходная форма (basic variant) была здесь *(e/o)DH, а остальные были ее производными. Однако и *t развивался самостоятельно и легко контаминировался с другими частицами[94]. Изначальное значение этой партикулы с звонким исходом *-dh было ’not – here-now’. Отсюда: *me-dhi (’in the midst of) и предлог μέτα, то есть ’then and there’.

Это же значение К. Шилдз видит в сочетании вокалической партикулы с сигматическим формантом *(e/o)s. Сигматический показатель формирует аорист, будущее время, субъюнктив, дезитератив, претерит, отчасти презент и участвует в показателе 2-го и 3-го лиц. Каким же образом это *-s могло появиться в настоящем времени? Шилдз считает это результатом сложного ре-анализа и комбинации с *-t, который являлся показателем презенса.

Постепенно, по мнению К. Шилдза, на уровне диалектного разъединения происходит разделение значения ’not now’ на время прошедшее и время будущее. Это связано с ре-анализом партикулы (дейктика) *(e/o)T, имеющем исходную форму c *-dh. Разные преображения этого сложного дейктика лежат, по мнению К. Шилдза, в основе германского дентального претерита.

Также дейктического происхождения, по гипотезе К. Шилдза, является и индоевропейская копула *es, которую носители языка той поры из значения ’that’ функционально преобразовали в ’that is’.