Непись

Получив три кивка на свои задания, отправил их со спокойно душой, неужто я наконец-то посплю? Какой же длинный день! Нет, лучше об этом не думать, а то ещё кто-нибудь припрётся. И, на этот раз не раздеваясь, рухнул в кровать.

Глава 7. Стройка

Шаловливый солнечный луч щекотал то щёки, то нос, то веки. Дико хотелось полежать ещё, но терпеть дальше это издевательство было решительно невозможно. Повернулся на бок, чтобы отвязаться от назойливого солнца, и тут меня словно током ударило: вспомнились события вчерашнего дня. Некогда разлёживаться, вставать пора! Под лежачий камень и вода не течёт.

Встал, ощутил себя слегка помятым, осмотрел свою одежду. Надо было её всё-таки вчера снять. Смотрелась она сегодня так, словно её корова жевала, долго и тщательно. Мда не самый лучший вид для хранителя знаний. Тут я что-то не подумал, а надо было бы. Ну вот, как теперь на людях появляться? А ведь меня наверняка в трактире игроки ждут.

В дверь раздался деликатный стук. Ну вот, так и знал, всё равно поспать бы не дали. Услышав моё разрешение войти в комнату ворвалась словно ураган улыбчивая девчушка лет пятнадцати в расписном сарафане и звонким голосом поинтересовалась:

– Дед Макар, батюшка спрашивает, когда ты вниз спустишься, и готовить ли тебе завтрак? А если готовить, то что? Уж больно рад он твоему приходу, угодить хочет, все уши уже прожужжал, как ты ему когда-то за яблоки всю задницу розгами отхлестал. Хотя правда пара раз вместо розог там фигурировала плеть, а однажды даже обух… Ну да ладно, заболтал ты меня что-то с утра пораньше, что говоришь, на завтрак-то будешь? – и тут же так и не дожидаясь моего ответа, – А пеструшки сегодня с утра, знаешь, какие яйца снесли? Страусиные, не иначе! И где они только со страусом пересечься могли? Яичницу будешь? Ох и яичница будет, всем яичницам – яичница. Одно загляденье. Хотя почему одно загляденье? Нет, ещё и объеденье. А ещё наша Муша сегодня на редкость жирное молоко дала, вот прямо как по заказу, к твоему приходу. Может тебе омлет сделать? Или ты по утрам кашей завтракаешь? Так каша на таком молоке знатная получится, наваристая, жирная, ух! А если её ещё маслицем как следует справить, то вообще сказка, а не каша. Так ты говоришь, кашу будешь? Это да, каша с утра – замечательно! А какую кашу будешь? – я банально не успевал и слова вставить в её речь, приходилось, только кивать, соглашаясь, – Рисовую, ячневую, гречневую, пшеничную, пшённую, овсяную или может дружественную кашу? Очень уж я последнюю люблю, такая вкуснятина. Она кстати и готовая есть, не надо ничего варить, – мне оставалось только кивнуть, ну а почему бы и не попробовать так расхваливаемый продукт. Вот только в итоге, когда девушка удалилась, я так и не понял, что мне приготовят на завтрак… Зато сразу было видно, что она дочь своего отца, тоже не даёт и слова вставить в свой бурный поток речи.

С удивлением обнаружил на табурете одежду. Одежда была из белёной льняной ткани, украшенной вышитым красными нитями орнаментом. Орнамент был довольно причудливым. Если посмотреть вблизи, то получались крестики, свастики, круги, ромбики, угловатые линии, а если положить рубаху на стол и посмотреть издалека, то получалась затейливая вязь, текущая по рубахе словно речка от самого ворота и до низа, растекаясь внизу этаким озерцом. Отчего-то этот узор вызывал у меня некую приятную лёгкость и слабую незатейливую грусть, словно увидел что-то давным-давно знакомое, но уже утерянное и на другом человеке. Эх, как жаль, что это не моя одежда. Но откуда-то же она тут оказалась, ведь вчера её ещё не было… Штаны были под стать рубахе: тоже белёные и с узорами ровно по бокам. Усмехнувшись, подумал, что эти узоры издалека выглядят, словно лампасы. От этого сравнения я задумался о том, что же такое эти самые лампасы. Так сразу вспомнить не смог, понятно, очередные шуточки моего подсознания или памяти, уж и не знаю, кто из них такой большой шутник. До боли захотелось одеться в этот расписной наряд, выгодно отличавшийся по сравнению с моей серой залатанной одеждой, но чужое брать ведь нельзя.

Мои сомнения прервал очередной стук в дверь. Сразу после этого, не дожидаясь какого-либо разрешения, в комнату ввалились всё те же лица: Друзь, Махруся и Гздынь.

– Дед Макар, а чего вы раздобытую мною одежду не надели? – поинтересовался Друзь.

– Так это ты её приволок? А я-то себе уже всю голову сломал, что это тут за одёжа валяется.

– Конечно я, вы же мне сами давали задание на это. Приказали раздобыть одежду, ну я и раздобыл. Примерьте, может размер не ваш.

– Замечательно. Сколько ты потратил на её приобретение? Ты же, надеюсь, её приобрёл честным способом, и я смогу в ней показаться на людях?

– Обижаете! Конечно честным! Обменял.

– На что?

– На знания тонкой женской души. Благодаря моим стараниям, молодому парню вашей комплекции удалось уломать свою зазнобу прогуляться в район сеновала. Ну и в знак благодарности он отдал мне свою парадно-выходную одежду. Ну а сегодня с утра я попросил хозяина положить её в вашу комнату.