Неписанная любовь (ЛП)

— Твоя татуировка, — я касаюсь постоянного черного кольца.

— О. Это, — она нахмуривает брови. — Я дала себе обещание, когда была моложе.

— И какое же?

Она смотрит на наши руки.

— Что бы ни случилось, как бы тяжело ни было, я не сдамся.

Снаружи грохочет гром, а по самолету хлещет дождь.

Я пытаюсь отвлечь ее другим вопросом.

— Почему ты выбрала именно этот палец?

Она сглотнула и подняла на меня глаза.

— Средний палец ассоциируется с нашей жизнью и идентичностью, так что мне показалось, что это правильно.

— Ха. А я-то думал, потому что это лучший палец, чтобы слать людей к черту.

Еще один смех вырывается из ее уст, но этот приятный звук обрывается очередным раскатом грома.

— А как насчет этой? — я показываю на тройную ноту, расположенную на внутренней стороне ее правого запястья.

— Она символизирует мою семью. Берта, мою маму и меня, — она указывает на каждую ноту по очереди. — У них такие же татуировки.

— Я не знал, что ты единственный ребенок.

— Ты никогда и не спрашивал.

— Я был засранцем, — чувство вины сменяется любопытством. После того как я знаю Элли почти год, я должен быть в состоянии сам ответить на такой простой вопрос.

— Совсем чуть-чуть.

Я бросаю на нее взгляд.

— Но, отвечая на твой вопрос, скажу, что меня воспитывали как единственного ребенка, но у меня есть сводные братья и сестры по отцовской линии. Но я с ними никогда не встречалась.

Я знаю, что лучше не заводить подобных разговоров, особенно если учесть, как она встревожена.

— А что насчет этой? — я поворачиваю ее руку и прослеживаю путь по чистой коже до полумесяца возле локтя.

Ее и без того бледное лицо полностью теряет цвет, и она без предупреждения отдергивает руку.

— Мне просто понравилось, как это выглядит.

— Если хочешь, чтобы мы начали доверять друг другу, перестань мне врать.

Ее глаза сужаются.

— Ты хочешь знать правду?

Я киваю.

— Это единственная татуировка, о которой я жалею, — она достает наушники и затыкает ими уши, фактически отгораживаясь от меня.

Десять минут спустя летняя гроза официально прошла, и капитан обещает, что остаток полета пройдет спокойно. Элли шепотом говорит «спасибо» за то, что я помог ей справиться с тревогой, и снова уходит в себя.

Я привык к тому, что няня Нико молчит. Это была одна из главных причин, по которой я нанял ее, потому что, в отличие от других, она не пыталась произвести на меня впечатление или заставить меня открыться ей. Мы оба занимались своими делами и общались только тогда, когда это касалось Нико.

Это была пара, созданная на небесах… до сих пор.

Я должен быть благодарен, что Элли снова установила четкую границу, но вместо этого я ощущаю горький вкус одиночества, поскольку мы снова игнорируем присутствие друг друга.

Ты всегда можешь предложить ей быть друзьями.

Только вот ничто так не говорит о моем жалком положении, как просьба к няне моего сына, которая работает у меня на зарплате, стать моим другом. Бог свидетель, мне бы она не помешала, но это не значит, что я буду заставлять Элли стать моей подругой.

Как бы сильно мне этого ни хотелось.

Глава 22

Элли

Я чуть не разрыдалась, когда мы вышли из самолета в Гонолулу. Не хочу показаться драматичной, но я видела, как моя жизнь промелькнула перед моими глазами во время того случайного шторма. В моей голове прокручивались любимые моменты и самые большие сожаления, что было горько-сладким напоминанием обо всем, что я не закончила.

— Ты сделала это, — от похвалы Рафаэля у меня сердце разрывается.

Серьезно? Мы падаем в обморок из-за простого «ты сделала это»?

— Ты была как большой ребенок, — насмехается Нико.

Я слегка подталкиваю его.

— Не все из нас могут быть такими храбрыми, как ты.

— Очевидно, потому что я крут, — его широкая, глупая ухмылка вызывает у меня такую же.

Мы следуем за его отцом в зону выдачи багажа. Мы с Нико играем в гоночную игру на его портативной игровой консоли, пока Рафаэль ждет наши чемоданы вместе с другими людьми у трапа. Мы оба хотим выбрать любимого гонщика Формулы-1 в качестве своего игрового персонажа, поэтому в результате трех быстрых раундов игры в «камень-ножницы-бумага» Нико забирает Элиаса Круза. В итоге он выигрывает обе гонки, отчасти потому, что я отвлекаюсь на все, что происходит вокруг.

Рафаэль и Нико получили свои сумки одними из первых, поэтому нам приходится стоять и ждать, пока появится мой чемодан с перевесом. Я знала, что это плохая идея — позволить маме и Уиллоу собирать мне гардероб для поездки, но они силой заставили меня выбрать одежду, в которой я не получу тепловой удар на Гавайях.

Пять мучительно долгих минут спустя Рафаэль снял мой чемодан с конвейерной ленты, не напрягая ни единого мускула, хотя и оторвал наклейку «Тяжелый груз» с ручки.

— Что ты туда положила?

— Тело.

Нико хихикает, а Рафаэль гримасничает.

— Шучу! Всего несколько вещей.

— Например?

— Пять пар обуви, пара книг, металлоискатель Нико, семь его фигурок и половина моего шкафа, — да, я переборщила с вещами. Подайте на меня в суд.