Непобедимая и легендарная

– Это хорошая мысль, Александр Васильевич, – сказал Сталин и что-то черкнул карандашом в своем рабочем блокноте. – А то ведь как у нас часто случается. Некоторые наши товарищи, исходя из самых лучших побуждений, стараются все сделать побыстрее. А ведь у русских есть хорошая пословица: «Поспешишь – людей насмешишь». И полбеды, если люди будут просто смеяться над таким вот советским чиновником-торопыгой. Хуже будет, если этот нетерпеливый большевик будет силой вводить абсолютно правильные решения в массы, которые к ним еще не готовы. Ошибка в подобном случае будет равнозначна преступлению.

– Именно так, – сказал я, – поэтому, Иосиф Виссарионович, я попрошу, чтобы уважаемая товарищ Андреева, естественно, под моим и вашим чутким руководством, продумала план пропагандистской кампании по внедрению в жизнь всех этих декретов.

– Хорошо, – улыбнувшись, сказал Сталин, – и, если вы не против, то сегодня вечером я попрошу вас, Александр Васильевич, быть у нас в гостях на Суворовском. Все же новый год наступил по новому календарю. Посидим, поговорим о том о сем, заодно и о делах потолкуем.

Я согласно кивнул, прикинув, что беседа, как всегда, затянется далеко за полночь, и моя мечта выспаться как следует так и останется мечтою…

2 января 1918 года.

Петроград, Таврический дворец,

кабинет председателя Совнаркома

Присутствуют:

председатель Совнаркома Иосиф Сталин, начальник морской академии генерал флота Алексей Николаевич Крылов, директор Путиловского завода подполковник Иван Иванович Бобров, командующий особой эскадрой контр-адмирал Виктор Сергеевич Ларионов

– Товарищи, – сказал Сталин, раскуривая папиросу, – результаты морского сражения в районе Бергена требуют от нас заново оценить проекты находящихся сейчас в постройке кораблей типа «Измаил» и «Светлана» и в ходе достройки попытаться исправить в них то, что еще можно исправить.

– Так, значит, «Измаилы» и «Светланы» все-таки решено достраивать? – спросил Иван Иванович Бобров. – Очень даже ободряющее известие.

– Да, именно так, – кивнул Сталин. – Вчера после долгих споров ЦК нашей партии приняло окончательное решение о достройке всех заложенных кораблей. Это стало возможно в связи с тем, что гражданской войны у нас не предвидится. То, что мы сейчас имеем, это обычный сепаратизм национальных элит на окраинах, не желающих отдать народу власть и свои привилегии. Сам по себе этот процесс менее опасен, чем то, что могло случиться, если бы значительная часть народа не приняла бы наш приход к власти. Мы своевременно избавились от экстремистской фракции в нашей партии, желающей разрушений ради разрушений.

Теперь угроза существованию советской власти связана не столько с этими ослабленными и разобщенными сепаратистскими движениями, сколько с возможностью прямого вооруженного вмешательства в конфликт держав Антанты. В европейской части России на сухопутном фронте между нами и вооруженными силами Антанты лежат территории центральных держав, и до завершения Мировой войны агрессия на сухопутном фронте вряд ли возможна. Прекращение боевых действий на суше позволяет нам сокращать и переформировывать армию, одновременно направляя ресурсы на более важные направления.

Совершенно по-другому обстоят дела на приморских флангах. Балтийское море для англичан закрыто, но мы уже отразили одно их нападение на Мурманск. Из того же разряда попытка принудить к капитуляции или уничтожить перебрасываемую на север эскадру Балтфлота. Как я уже говорил, во время ночного боя в районе Бергена авантюра британцев потерпела полное фиаско. Но есть мнение, что эта попытка поставить нас на место далеко не последняя, так же, как и идущая сейчас война, далеко не последняя война в Европе. Европейские и американские капиталисты так просто не успокоятся. Или мы их, или они нас – третьего не дано. И военно-морской флот в этом споре должен будет сыграть самую важную роль. Мы готовы выделить средства, необходимые для достройки всех заложенных ранее кораблей, но мы желаем получить новейшие боевые единицы.

Закончив краткую вступительную речь, Сталин обнаружил, что его папироса погасла, и снова потянулся за спичками.

– Товарищ Ларионов, – сказал он, сделав затяжку, – я прошу вас изложить ваше видение ситуации по поводу достройки уже заложенных кораблей.