Непобедимый эллин

– Подвиги не ждут, – мягко пояснил герой. – Уж ты-то должна понимать такие вещи.

– Я понимаю, – серьезно кивнула красотка.

Адмета они нашли в царской опочивальне. Тот лежал на огромном ложе в обнимку с молодой смазливой девчонкой и с огромным бородатым солдатом в полном комплекте боевых доспехов.

– Это Терос, – неприязненно пояснила Алкестида, – верный телохранитель Адмета. Он никогда не расстается с царем, даже в спальне. А после того как Адмет узнал о готовящемся перевороте, он разрешил Теросу спать в собственной постели.

– Бывает, – задумчиво покивал Геракл. – Ну а кто эта голая шлюшка слева, тоже, наверное, телохранитель?

– Очень метко сказано, – рассмеялась Алкестида. – Тело-хранитель! Какая же я была дура! А этот мерзавец всё время развлекался на стороне с плоскозадыми девицами. Геракл, забери меня отсюда…

– Не могу. – Сын Зевса развел руками. – Меня ждут великие подвиги, еще целых четыре!

– Но что же делать? – в отчаянии воскликнула красавица.

– Сейчас что-нибудь придумаем, – пообещал Геракл и, стащив храпящего телохранителя с кровати, оценивающе поглядел на Адмета с любовницей.

Затем очень нехорошо улыбнулся и попросил Алкестиду на несколько минут выйти из спальни.

Женщина безропотно подчинилась.

Затворив за ней дверь, могучий герой достал из-за пазухи сотиус-мобилис и без промедления вызвал Гермеса.

– Да, Геракл, что случилось?

– Передай Танату, что у него тут в Ферах новый заказ!

– Новый заказ?

– Именно.

– И кто же на этот раз?

– Царь Фер Адмет.

– А… этот хитрый прохвост? Вообще-то, если бы не благородный поступок его жены, он бы уже давно по долине асфодела гулял.

– Ну так ты передашь Танату заказ? – с нетерпением повторил сын Зевса.

– Конечно, передам. Жди, он сейчас будет…

Танат возник прямо посреди спальни где-то через пару минут.

Вид юноша имел неважнецкий. Голова перевязана, левая рука в деревянной люльке болтается.

– Ну что уже там у тебя? – не очень дружелюбно спросил Танат, безразлично оглядывая пропитанную винными парами царскую опочивальню.

– Забирай! – щедро возвестил Геракл, указывая на дрыхнущего Адмета.

Лицо Таната мгновенно просияло.

* * *

– Очень дивная история, – согласился Софоклюс, когда по пути в Тиринф сын Зевса поведал ему о своих ночных приключениях в Ферах. – Ох, и наворотил ты дел в гостях у этого Адмета! Вот так пускай тебя в приличное общество.

– Не терплю несправедливости! – высокомерно бросил Геракл, погоняя своего ишака длинным ивовым прутиком.

– Славно мы погуляли, что ни говори, – добавил Софоклюс, – и вино у них просто отличное. Но вот… я никак не могу вспомнить, какая сволочь там на пиру меня так сильно отделала?

– Да кто его знает? – пожал плечами Геракл. – Эти гости царя Адмета странные люди. Как напьются, так и норовят кому в глаз двинуть. А одного виночерпия… ты не поверишь… скинули с крыши дворца!

– Наверное, зашибся бедолага? – посетовал историк.

– Насмерть! – рубанул рукой воздух сын Зевса. – Так что тебе, приятель, считай, крупно повезло.

– Да уж, повезло, – невесело усмехнулся хронист. – Ребра ноют, синяк под правым глазом налился и зуб один шатается. Знаешь, у меня такое чувство, будто я угодил под несущуюся на полном ходу колесницу.

– До свадьбы заживет! – благодушно отозвался Геракл.

– Да какой свадьбы? – грустно вздохнул Софоклюс. – Я ведь уже восемь раз был женат…

– До девятой! – буркнул сын Зевса, и они неспешно подъехали к Тиринфу.

* * *

К безмерному удивлению греков, на перекрестке их уже поджидал Копрей. Вернее, он сладко спал в стоявшей у обочины золотой колеснице, которую из Фракии в Тиринф переправил божественный Гефест.

Ну хоть один из олимпийцев держал данное слово, и на том спасибо.

– Подъем-подъем! – зычно прокричал Геракл, ударяя кулаком в борт колесницы.

– А-а-а-а… – Копрей заполошно вскочил, выставляя перед собой жалкие кулачки.

– Софоклюс, ты погляди, какой он грозный! – громко заржал сын Зевса, потешаясь над протирающим заспанные глаза посланцем Эврисфея.

– А, это вы… – с облегчением проговорил Копрей, – а то я уж подумал, разбойники колесницу украсть хотят.

– Это бы стало их последним воровским делом! – пообещал Геракл, поглаживая грустных, застоявшихся на месте лошадей.

– Слушай, Софоклюс, – удивленно проговорил посланец, – а что с тобой случилось, пьяный циклоп случайно наступил?

– Почти, – огрызнулся историк, ломая светлую голову, чем бы закрасить следы от ночных побоев.

– Ты, Копрей, конечно, молодец, – заявил сын Зевса, осмотрев со всех сторон свою колесницу, – приглядел за боевой повозкой. Не ожидал я от тебя такого благородного поступка.

– Но ведь мне нужно было где-то поспать? – удивился Копрей. – Не на голой же земле, в конце-то концов. Ой, а это что за… Ребята, по-моему, у меня галлюцинации.

Посланец в ужасе таращился на двух крупастых зебр.

– Это ишаки Диомеда, – благосклонно пояснил Геракл. – Мой… м… м… м…

– Восьмой! – с готовностью подсказал герою Софоклюс.

– Да-да, именно! Это мой восьмой подвиг. Ты должен будешь доставить Геру с Аресом к Эврисфею в Микены.

– Кого доставить в Микены? – тряхнул головой Копрей.

– Конечно, ишаков, а кого же еще?

– Но мне послышалось…