Непобедимый. Жизнь и сражения Александра Суворова

Однако же не надобно думать, что из-за постоянных побед проникся он неуважением к противникам своим. Наоборот, когда появлялся повод, он всегда был готов отозваться о них с похвалой. Так, в рапорте генералу И. И. Веймарну от 10 апреля 1770 г. о бое под Новодице он пишет о храбрости конфедератов:

«Мятежники же построились по-шахматному, – за сим последовала атака нашей пехоты и кавалерии, расстроившая ряды противника, – но они, после первой атаки будучи выбиты, в поле строились против нашей кавалерии еще три раза, особливо под покровительством одной, оставшейся у них пушки, токмо как последний раз наша кавалерия бросилась на них через болотный ручей на гору, снова их сшибли на излом <…> то более они уже держаться не стали и ударились в совершенное бегство»[211].

Последняя крупная операция, выпавшая на долю А. В. Суворова в Польше, была связана с возвращением Краковского замка в апреле 1772 г. Замок находился вне городских стен Кракова, только примыкая к нему. Он был занят русским караулом. Из-за небрежности нового командира Суздальского пехотного полка В. В. Штакельберга, ослабившего боевую дисциплину, конфедераты сумели подкупить хозяина трактира, примыкавшего к замковой стене, и под видом строительных рабочих, приглашенных для ремонта, проделали в стене лаз. По нему в ночь с 21 на 22 января (старый стиль) 1772 г. около 800 конфедератов под предводительством французских офицеров, бригадиров де Шуази и Галиберта, смогли проникнуть в замок и пленить русский караул. Произведенные при этом несколько выстрелов подняли тревогу в Кракове. Полковник Штакельберг в ту же ночь попытался отбить замок, но потерпел неудачу и понес потери[212]. Теперь общую команду над войсками возложили на Суворова, тем более что именно он отвечал за сохранение порядка в Люблинском и Краковском воеводствах. Около месяца вел он наблюдение за замком, собирал информацию о том, что там творится. Наконец 20 февраля (старый стиль) Суворов предпринял попытку штурма: предполагалось с помощью петарды взорвать замковые ворота и ворваться внутрь. Однако пороховой заряд оказался недостаточен, и ворота уцелели. Естественно, без их разрушения приступ не удался и привел к новым потерям: у нас было убито 48 и ранено 72 человека.

Тогда наш герой перешел к тесной блокаде замка, прервав его сообщение с внешним миром, одновременно разослал летучие отряды против конфедератов, дабы пресечь малейшую возможность для них деблокировать осажденных. Особенно отличился в этих рейдах премьер-майор Каргопольского карабинерного полка И. И. Михельсон, неоднократно рекомендованный за свои успехи самим Суворовым[213] генерал-аншефу А. И. Бибикову, возглавившему теперь русские войска в Речи Посполитой. Сам полководец в 1790 г. так оценил его действия:

«…майор Михельсон более всех, по его искусству, отряжаем был противу мятежников в поле, и от успехов его получил себе великую славу» [214].

Новая тактика через полтора месяца дала желаемые результаты: конфедераты были изнурены нехваткой продовольствия и воды, потерями при ежедневных обстрелах; поляки перессорились с французами, упрекая их в бездействии, те же попрекали конфедератов отсутствием попыток деблокады. Участилась и сдача в плен дезертиров из замка, так что Суворову было хорошо известно, что там происходит. Наконец после победы И. И. Михельсона 10 апреля (старый стиль) при Бяле бригадир де Шуази начал переговоры с русским генералом о капитуляции, 12-го она была подписана, а 15 апреля 1772 г. конфедераты капитулировали и сдали Краковский замок. Эта победа была тем более значима и приятна для Суворова, что его противниками выступали французские офицеры, имевшие за плечами опыт Семилетней войны, а де Шуази и Галиберт, кроме того, были кавалерами военного ордена Св. Людовика малого креста, то есть противниками многоопытными[215]. Вообще французским офицерам в Польше при встречах с Суворовым, как правило, не везло, ведь еще под Ландскроной были разбиты конфедераты, обученные Дюмурье: очевидно, дело было в невысокой степени обучаемости и дисциплинированности повстанцев.